Картинка стала черной.
— Кто-то идет, — прошептал он.
— Что случилось? — спросила Хлоя. — Почему мы ничего не видим?
— Думаю, он лег на землю и затаился, — ответил я.
Мы подождали.
— Спроси, как он, — сказал Алекс Нико.
— Нет, — ответил Нико. — Он в опасности, они могут услышать звук из наушника.
Джейк снова заговорил:
— Они ушли.
— Кто это был? — спросил Нико. — Можешь нам сказать?
— Там было два человека. Они шли вместе. У них в руках были чемоданы. На колесиках.
Два постапокалиптических бродяги, катящие за собой чемоданы. Ну и бред.
— Они так закутаны, что я не смог разобрать, мужчины это или женщины.
— Да это мог быть кто угодно! — простонала Джози.
Она была права. Это могли быть люди, которых мы знали. Но Джейк не мог остановить их и спросить. Его могли ограбить или убить, с ним могли сделать все что угодно.
Но, возможно, они — люди, которых мы знали (и любили)!
Вдруг это были наши родители?
Я обернулся и поймал на себе взгляд Астрид. Должно быть, она оставила Брейдена на попечении Сахалии.
Астрид сидела по-турецки на полу позади всех. Луна положила ей на колени голову, и она с отсутствующим видом поглаживала ее.
Огни на экране становились все крупнее. Они казались то ярче, то тускнели: в зависимости от того, куда Джейк поворачивал камеру.
— Земля размокла и напоминает болото, — сказал Джейк. — Растения погибли, вокруг все разрушено.
Он замедлил шаг. Мы слышали его дыхание под маской.
Все приподнялись в своих креслах. Каролина и Генри вцепились друг в друга, как в спасательные круги.
— Вот что я вижу, — прошептал Джейк. — Дорога почти чистая. То тут, то там виднеются застрявшие машины, но по крайней мере одна полоса свободна. Чуть в стороне, ярдах в пятидесяти от меня, горят какие-то огни. Не пойму, что это…
— Здесь полно машин, сброшенных на обочину. Все они кажутся разбитыми, не могу сказать, сколько времени они тут находятся. Возможно, с момента, когда начался град, а может, и раньше. Дорога в плохом состоянии. Она пострадала от землетрясения…
Дыхание Джейка было теперь спокойным и ритмичным. Но потом вдруг участилось.
— Я… запыхался… — проговорил он. — В этой штуке тяжело дышать…
— Скажи ему, что мы его любим! — попросила Джози.
— Хм… Джози просит передать тебе, что мы все тебя любим, — смущенно выдавил из себя Нико.
В ответ Джейк не промолвил ни слова, мы так и не поняли, слышал ли он.
Джейк пошел медленнее. Мы заметили несколько горящих фонарей, что меня сильно удивило.
— Ничего, — проговорил Джейк. — Это всего лишь приятная прогулка по симпатичной тихой улице. — Его голос звучал нервно.
— Фонари горят? — спросил Нико в микрофон.
— Да, и я уже вытащил пистолет. На тот случай, если меня кто-то заметит.
Дальше Джейк, казалось, целую вечность шел в темноте.
Дети хрустели попкорном, и мне страшно хотелось прикрикнуть на них, но я даже не мог перевести дыхание.
Джейк приблизился к больнице.
— Выглядит не слишком хорошо, — сообщил он спокойно. — Темно. Огней нигде не видно.
И мы увидели призрак здания с разбитыми окнами.
— Больницы больше нет, — сказал Джейк. — Здесь ни души.
Нико уронил голову на руки.
— Черт! — выругался он. — И что нам теперь делать?
Стены на экране монитора странно шевелились.
— Что это? — спросил Алекс в микрофон, забирая его из рук Нико.
— Какие-то записки, письма, открытки, фотографии, — ответил Джейк.
Он подошел ближе, чтобы мы могли разглядеть.
Плакат с фотографией мужчины среднего возраста: «Разыскивается Марк Бинтер. В последний раз его видели на улице Маунт Херман».
«Вы не встречали мою дочь?» — и фото симпатичной светловолосой девчушки.
Наспех накарябанная записка: «Бабушка, я жив! Еду в Денвер!»
— Все уехали, — сообщил Джейк, продолжая просматривать объявления.
Там было несколько плакатов с одним и тем же текстом: «Выжившие, отправляйтесь в Денвер, оттуда вас переправят вертолетами на Аляску. Отъезд пятого числа каждого месяца в пять часов».
— Каждое пятое в пять, — повторил я.
— А сегодня какое? — пробормотала Джози.
— Двенадцатое, — мрачно буркнул Нико.
Там было фото девушки в нарядном платье. Отсканированное изображение чьей-то бабушки. Копия фотографии женщины, напечатанная на бумаге: «Анна-Мария, найди меня в Денвере! Лу».
И вдруг наша рождественская открытка!
— Стоп! — заорал я. — Скажи ему, чтобы он вернулся. Это наша открытка. Наша открытка!