— Первым делом выпьем горячего чая! — сказала Младшая, пока они поднимались на свой этаж.
— Нет уж, я предпочту бокал вина, — обветренной рукой Старшая стерла капли с покрасневшего носа. — А то, и пару…
— Черт нас дернул взять номер в первой линии!
— Ну, знаешь, если не останавливаться в первой линии, то зачем в принципе сюда ехать?
— Не поспоришь, — кивнула Младшая, растирая замерзшие ладони. — Как думаешь, отель с отоплением?
— На сайте было написано о максимальном комфорте на контрасте с погодой за окном. Кажется, в этот перечень входил и обогреватель.
Номер оказался в конце коридора. За двумя парами ног осталась дорожка мокрых следов и небольшая лужица под дверью «11А». Сестры поставили чемоданы, сняли сапоги, скинули дождевики и оставили все сушиться рядом с дверью. Номер был просторной студией с собственной кухней, ванной и балконом. На столе они увидели бутылку красного вина с приветственной открыткой. В комнате стоял полумрак, шторы были задернуты, горел камин — видимо, отель действительно заботился о комфорте постояльцев.
— А вот и горячий прием! — Старшая весело схватила бутылку, взяв со стола и штопор, и плюхнулась в кресло возле горящего камина.
— Из горла или достать бокалы? — Младшая остановилась рядом, скрестив руки на груди.
— Раз уж мы в этом городе в первой линии, бокалы обязательны! — сестра уже открывала вино. — Готово!
Они стояли перед сомкнутыми шторами, из-за окна доносились раскаты грома, дождь бил о карниз, временами срываясь на оконные стекла. Младшая держала бокалы, старшая аккуратно наполнила оба и вернула полупустую бутылку на стол. Взявшись рукой за бархатную штору, спросила:
— Готова?
— Как пионер! — Младшая легко звякнула бокалами.
Шторы распахнулись, затем Старшая открыла балконные двери, и сестры оказались лицом к лицу с грозой.
Ветер ударил в лица, разметал волосы. Дождь погрузил девушек в свои колкие ледяные объятия, гром оглушил, молнии ослепили. Но вид, представший перед ними, затмил весь этот парад. Это была гроза — настоящая гроза, стихия, завязавшая небо узлом. В части города, раскинувшейся под центром бури, давно никто не жил. Здания повело от дождя, парадная отделка посыпалась, скульптуры и памятники треснули. Молнии поджигали деревья, которые тут же тушил ливень, оставляя от них лишь обожженные остовы; электрические разряды били в крыши и крушили шпили. Дома и улицы было видно не дальше, чем на пятьсот метров — остальное скрывала стена дождя. Исследовательские группы, отправляющиеся в центр бури, рассказывали, что там не осталось почти ничего — все разрушено и затоплено, передвигаться пешком уже невозможно. Ситуацию спасали лишь наспех построенные водопроводы, уводящие излишек воды в ближайшие поселения. Чернеющая туча расползалась над старым городом, как капля туши, упавшая в стакан воды, грозя разрастись и захватить все вокруг.
— Пей скорее, пока вино не смешалось с дождем, — перекрикивая бурю, весело засмеялась Старшая.
— Не страшно, будем как новые Древние Греки! — ответила Младшая, отпив глоток холодного напитка.
Сестры стояли на открытом грозе балконе и наслаждались ледяными порывами ветра и освежающими струями ливня, стекающими по их телам. Они купались в грозе, зная, что через несколько дней им придется покинуть этот локальный дождь и вернуться к иссушенной солнцем и жаром цивилизации.
Талант
Кроссовки промокли. Скилов знал, что на правой уже разошлись швы — они-то и пропускали потоки ледяной воды осенних луж. Левая же должна была быть сухой, ведь он только вчера починил ее. Аккуратно подклеил подошву, вылил не меньше половины тюбика обувного клея. Однако, левая нога была такой же мокрой, как правая. А ведь он всего десять минут назад вышел из дома!
Перекрестки менялись с завидной частотой — Скилов почти бежал. Еще простуды ему не хватало. Итак, работы не найти, а с сопливым носом даже на самую низкооплачиваемую не возьмут. Ларек способностей уже маячил на горизонте. Завидев издалека манящие неоновые буквы, он прибавил шаг. Стало теплее. Поравнявшись с витриной лавки, парень обвел ее взглядом. Традиционно в самом низу были выставлены карточки невероятных способностей, о которых мечтал любой ребенок, что и говорить про взрослого мужчину. Увы, они были слишком дорогими. Даже люди с хорошей работой за жизнь не успевали на такую накопить. У Скилова не было хорошей работы. У него вообще никакой работы не было. Потому что не было таланта.