— Хватит! — оборвал её Тоффи и, легко толкнув принцессу, без труда свалил её на землю.
Мун рухнула в пыль, и только сильнее вцепилась в свою палочку уже обеими руками. Она медленно поднялась на ноги и посмотрела на Тоффи взглядом, выражавшим лишь решительность и бесконечную ненависть. Королева нацелилась на Тоффи, и руки уже не дрожали в волнении, а сердце не сжималось от страха. Мрак стал сгущаться на небесах, заполняя собой светлое полотно. Небо почернело, и ветер поднял в воздух клоки пыли, вздымая подол боевого платья Мун. Кристальное сердце палочки стало темнеть, заволакиваясь тьмой.
— Засим я душу отдаю кромешной тьме, что сердце запятнает, — она произносила заклинание без эмоций и выражения, монотонно и чётко, чтобы он слышал каждое слово перед своей смертью, чтобы заклинание впечаталось в его сознание, чтобы он почувствовал её мощь. И Тоффи почувствовал. Он на секунду был готов потерять самообладание, но взял себя в руки. Ящер отступил на шаг, но зря: позади кончался обрыв, и генерал резко дёрнулся и вскинул руки, чтобы сохранить равновесие. — Чтобы призвать ту мощь, увидеть, как злейший враг мой погибает! — Мун всё-таки сорвалась на истошный крик.
Мощный поток чёрной, как смола, магии вырвался из потемневшего набалдашника палочки. Тоффи не удержался и уже падал вниз, когда тёмный прямой луч пронёсся над ним и отсёк ему палец. Генерал свалился с обрыва, и почти тут же спина его глухо ударилась о землю. Обрыв был не слишком высоким, но и этого хватило, чтобы падение выбило воздух из лёгких ящера. Тоффи судорожно закашлялся, резко и жадно вдыхая. Он взглянул на отсутствующий палец. Тот не регенерировал. Интересно. Очень интересно. Восстановив дыхание, генерал откинул голову и посмотрел на небо. Тьма ещё густилась на нём, но уже развеивалась. Красиво.
— Неплохо, королева, — тихо произнёс Тоффи, слабо усмехнувшись.
Мун тяжело дышала, так и не опустив напряжённые руки. Всё?.. Она добилась желаемого. Тоффи и вправду на несколько секунд опешил, когда она поразила его заклинанием, прежде чем он свалился вниз. Его глаза потеряли прежнее спокойствие, лицо выразило недоумение и даже изумление. Мун было безумно приятно видеть всё это. Кажется, она попала, но Мун не знала наверняка: несмотря на отвагу, вдруг появившуюся в ней, она всё же зажмурилась, когда выстрелила. В любом случае, стало так тихо, что королева поверила в свою победу. Но…
Лёгкий, бархатный смех ворвался в тишину, и Мун вздрогнула, узнав его. Смех Тоффи слышать было крайне необычно. Ещё и потому, что Мун была уверена, что он мёртв.
Принцесса содрогнулась. Жив. Промахнулась. Она промазала! Вне себя от досады и гнева, Мун подбежала к краю обрыва. Тоффи лежал на спине и разражался смехом, держась рукой с отсечённым пальцем за живот.
— Простите, королева, но стрелок из вас никудышный, — просмеявшись, крикнул он ей, поднимаясь и с брезгливостью отряхиваясь от осевшей на костюм пыли.
Мун в изумлении глядела на Тоффи, живого и целого (почти целого). Как же она могла промахнуться? Она ведь чувствовала чистую, неподдельную ненависть, всё должно было быть идеально! Мун стало страшно. Если заклинание не подействовало, тогда что она вообще может против монстров? С осознанием собственной никчёмности не хотелось мириться. Не хотелось мириться и с тем, что Тоффи, этот чёртов Тоффи, ещё жив. Она снова выставила руки вперёд, попыталась нацелиться, стала читать заклинание. Но стоило ей произнести первые слова, как Мун ощутила, что говорить ей очень трудно.
— Я призываю тьму к себе… — сказала она с тяжёлым выдохом. — Из недр земли, со дна… — дышать стало практически невозможно, мысли в голове мутились, слова не связывались, в глазах темнело. — Морей, — Мун выдавила из себя последнее слово первой строчки заклинания и тут же, пошатнувшись, сорвалась с обрыва, стремительно падая.
Её хрупкое тело сломалось бы, упав даже с такой высоты, но Тоффи вовремя подхватил принцессу, безжизненно повисшую на его руках. Палочка выскользнула из её пальцев и с тупым звуком упала на землю, погаснув.
========== Mooncrushed ==========
Потеряна — и это всё.
Дорога цена.
Эмоции в урагане, но
Ни от кого нет суда.
Мун снится разорённая, выжженная мьюнианцами деревня монстров с её жалкими, несчастными жителями. Они стонут и истошно рыдают, и эти стоны всё нарастают, врезаются в голову и режут слух, до такой степени, что слышать их уже невозможно. Мун закрывает уши, прижимая к ним руки, и жмурится, жмурится так, что перед глазами расплываются и взрываются яркие пятна. Но крики не прекращаются, они раздаются внутри её головы, напрягают мысли и разрывают сосуды. Мун кричит, но не слышит себя, она чувствует надрывающееся в вопле горло, она опускается на колени и царапает уши и голову, стараясь избавиться от ужасных звуков, но ничего не выходит.
Момент, и всё заканчивается. Мун с пугливой нерешительностью открывает глаза и обнаруживает себя на широком балконе дворца, который выходит прямо на толпу её подданных внизу. Но люди не рады видеть королеву, они не ликуют в восторге, не выражают свою преданность и любовь к правительнице оживлёнными жестами рук. Мьюнианцы смотрят презрительно, с едкой ненавистью, на неё, Мун, но она не может понять, отчего впала в немилость своего народа. Принцесса глядит на людей с недоумением и страхом, она поворачивается назад и хочет уйти, но вдруг один из стражей хватает её за плечи. Мужчина резко разворачивает Мун обратно и вдруг одним усилием грубо толкает её вперёд, с балкона, прямо в разъярённую толпу.
Принцесса падает прямо в руки негодующим людям. Она в панике пытается оправиться, принять хоть какое-то положение, соскочить с рук, что схватили её в свои цепкие пальцы и царапают тело. Белое шёлковое платье, неизвестно как оказавшееся на ней, рвётся и окрашивается её собственной кровью. Мун бьётся, размахивает локтями, стараясь хоть как-то защититься, но всё тщетно. Толпа поглощает её, Мун опускается в неё, но оказывается не на земле. Сотни игл впиваются в её нежную кожу, доставляя адскую боль. Окровавленные руки, только руки, без людей, продолжают терзать её уже обнажённое тело, не оставляя на нём целого места. Мун задыхается. Кровь брызжет ей на лицо, затекает в горло и заполняет глаза, не давая видеть. Мун давится ею и молит, чтобы эти ужасные страдания поскорее закончились. Но руки проникают всё глубже под кожу, рвут её безжалостно и ожесточённо, а иглы вот-вот пронзят насквозь.
Душераздирающий вопль срывается с её губ, и Мун наконец слышит себя, даже сквозь многочисленные голоса мучающих её людей.
***
Мун распахнула глаза. Ледяной пот струями стекал по её телу, которое колотило крупной дрожью. Грудь девушки высоко вздымалась от частого сбивчивого дыхания. Мун ощутила, что начинает задыхаться от сдавивших горло подступающих рыданий. Хотелось выть во весь голос и долго-долго обливаться слезами, но юная королева сдержала в себе этот порыв и, оторвав от постели потяжелевшие руки, прикрыла ими своё лицо, беззвучно всхлипывая.
— Очнулись? — прозвучал совсем рядом голос Тоффи.
Мун вздрогнула и обернулась в сторону генерала, стоявшего у входа в шатёр. Принцесса только сейчас заметила, где находится — в одной из палаток вражеского лагеря. Девушка опустила взгляд и обнаружила себя сидящей на соломе, застеленной какой-то дырявой жёсткой тканью. Видимо, её принесли сюда, когда она потеряла сознание. Но кто? Неужто Тоффи нёс её на руках? Мун поморщилась при этой догадке, но всё лучше, в конце концов, чем оказаться в лапах его соратников. Слёзы были размазаны по её лицу, и принцесса спохватилась: должно быть, она выглядит сейчас не совсем так, как подобает гордой королеве.
Она услышала смешок и снова взглянула на Тоффи, чья пасть растянулась в хитроватой ухмылке, так редко сползавшей с его лица. Мун нахмурилась и отёрла со щёк влагу тыльными сторонами ладоней. Девушка хотела было встать на ноги, но лишь бухнулась обратно на «кровать» с недовольным уханьем. Ящер качнул головой, посмеиваясь над беспомощными попытками Мун подняться.