– Развяжи, – хрипло попросил он. – Мор, развяжи, пожалуйста.
Я расстегнул пряжки на ремнях, и он смог сесть.
– Куртку, – попросил он, а получив её, зашарил по карманам, выудил сигареты и закурил.
Его глаза были прикрыты, Адам всё делал наощупь.
– Адам, не кури, пожалуйста, в лаборатории, – раздался из динамика голос доктора Неру, на что ангелочек вытянул вверх средний палец и повертел им из стороны в сторону, давая как следует разглядеть.
– Да пошла ты! – ругнулся Адам. Беззлобно, но очень устало. – Мне нужна передышка.
Он спрыгнул с кушетки, его ноги подогнулись, и он чуть не упал. Я подхватил его.
– Мор, – заскулил он. – Не трогай, пожа-алуйста. Мне… нужен… отдых.
Адам оттолкнул меня, шатаясь добрёл до ближайшей стены, прислонился к ней и тяжело сполз на пол.
– Дай вздохнуть, – попросил он. – Хоть пару минут.
Адаму понадобилась не пара минут, а все десять. Он курил одну сигарету за другой, и постепенно цвет его лица перестал сливаться с выбеленными стенами.
А я все эти десять минут сидел на своём месте и боялся задать самый главный вопрос.
– Исследование на сегодня остановим. Продолжим в следующий раз, – раздалось из динамика.
Всё. Закончили.
– Что ты чувствуешь, Адам? – спросил я, испугавшись, что, если не сейчас, то больше никогда не осмелюсь на это: узнать правду. – Что ты чувствовал сейчас, когда я касался тебя?
– Чувствовал, что ты касался меня, – ответил Адам, доставая очередную сигарету. Она была последней, и он смял и бросил пачку в угол.
– Ты чувствовал, как мой Дар убивает? Ты чувствовал смерть?..
Адам не ответил. Только посмотрел на меня сквозь золотистую прядку волос, упавшую на лицо. И я всё понял сам: он чувствовал. Каждую смерть, что я желал ему – он чувствовал.
– Но как… – я захрипел и закашлялся. – Зачем?!
– Мой Дар умеет анализировать, фильтровать болевые ощущения ему не дано. Но твой Дар мне не страшен. Не парься, Мор, – отмахнулся Адам. Он поднялся и опробовал себя в вертикальном положении. Улыбнулся: не упал. – Забей! Мне не впервой.
Я подлетел к нему, прижал к стене и заорал прямо в его наглый прямой взгляд:
– Как ты можешь так говорить?! Я же… Я убивал тебя сотню раз! А ты молчал? Ты каждый раз чувствовал смерть и молчал?
– И чувствую её сейчас, – сказал Адам, выпустил струю дыма мне в лицо и взглядом указал вниз, где я касался его руками и снова давал ему почувствовать боль и смерть. – Сколько мы сидели в твоём логове вместе? – спросил он. – Со временем ко всему привыкаешь.
Я отпустил его и сделал шаг назад.
– Тебе не следовало этого делать.
Адам развёл руками.
– Мне нужен твой Дар, Мор, и я пойду ради него на всё. – Адам дошёл до кушетки и сел. – Неру, давай ещё с порезами проверим? – спросил он.
– Хватит, Адам. На сегодня хватит.
Но Адам никого и никогда не слушал. Он пошарил в куртке, достал нож и сжал его лезвие в ладони.
– Я начал. Датчики куда вешать?
Он поднял руку выше, чтобы стало видно, как с неё капала кровь.
Доктор Неру молчала ровно столько времени, сколько мне обычно требовалось, чтобы тяжко вздохнуть и проклясть судьбу за то, что столкнула меня с этим дьяволом в ангельском обличии.
– Сейчас буду, – ответила она.
Я подошёл к Адаму.
– Отдай.
Адам без споров отдал мне нож, а сам задрал подбородок, глядя на меня с вызовом. Наши взгляды соревновались в грозности совсем недолго, я отвернулся первым и зажал порез на его руке футболкой.
– Прав был Джексон: безрассудный ты дурак, Адам! Вот зачем ты…
Меня прервал звук открывающейся двери. Доктор Неру была невысокой пожилой женщиной с большими чёрными глазами и тёмными волосами, на висках тронутыми сединой. В её руках была аптечка.
– Вы позволите? – попросила она, оттесняя меня в сторону. – Ох, Адам, Адам.
– Давай, Лора, – ответил тот, отводя порезанную руку дальше от неё. – Последнее на сегодня, и закончим.
– Я могу его подержать, – предложил я, видя, как Адам сопротивляется помощи врача.
Доктор Неру отмахнулась.