Бланш поцеловала герцогиню.
– А вы нашли пять тысяч боевых коней?
– А, значит, не просто милое личико. – Жизель прищурилась и одобрительно кивнула.
Бланш только пожала плечами.
– Ходят слухи, что ты была прачкой.
– Личной прачкой королевы Альбы, – возразила Бланш. – И очень хорошей прачкой. Императору нужен человек, который будет держать его одежду в порядке.
Гоготала Жизель тоже по-мужски.
– И я была прачкой, – вмешалась молчавшая до сих пор Кайтлин.
– Это новая мода, – пояснила Бланш.
– Я, к сожалению, не прачка, – сказала Танкреда. – Моя бабка была императрицей. Но если подумать, мое первое воспоминание о ней – как она учила меня отбеливать сорочки.
– Это полезно, – согласилась Бланш.
Жизель наклонилась и поцеловала Бланш. Поцелуй вышел довольно долгим, сердце у Бланш забилось, и она покраснела.
– Если император тебя обманет, я сама на тебе женюсь. Когда овдовею. – Жизель снова заржала.
Танкреда закатила глаза и принялась перебирать списки в очередной раз. Бланш быстро поняла, что Жизель тоже любит составлять планы.
Карандаши так и летали, матросов гоняли туда-сюда, серебряное ведерко быстро нашлось. Еще до полудня Жизель стала в доску своей.
По старинному обычаю Габриэль ночевал отдельно. Теперь он сидел со своими офицерами и не мог увидеть будущую жену. Его наряд был давно готов – на самом деле он заказал его еще до отплытия из Ливиаполиса, как будто на спор с самим собой.
– Королевская армия стоит к западу от Н’Гары, и она уже ввязалась в бой. – Кронмир указал на грубую схему, углем начерченную прямо на мраморном полу.
Мортирмир валялся на кушетке, подложив под голову вышитые подушки, – вероятно, спать на них вовсе не предполагалось. Он тоже уже оделся к свадьбе. Вернее, он напялил свадебный наряд сразу же, как только встал, и явно думал, что глупо со стороны Габриэля ждать так долго.
– В бой с Эшем?
– Лучше сражаться к западу от Н’Гары, чем в Лиссен Карак. При необходимости можно отойти и выиграть время, – сказал Майкл.
– В смысле если мы проиграем в Н'гаре? – спросил Мортирмир.
– Да, Морган, – ответил Габриэль после паузы.
– А почему бы просто не сказать это? – настаивал Морган.
– Чтобы накликать? – рявкнула Изюминка. – Христос распятый, мастер Мортирмир, всегда ли следует говорить все, что в голову взбредет?
– Мои мысли драгоценны, и вы должны ценить их.
– Мне надо продышаться, – заявила Изюминка, переглянувшись с Габриэлем, и вышла из комнаты.
– Его мысли правда важны, – сказал Габриэль, выйдя вслед за ней.
– И хорошо, если так, а то я бы его убила.
– При Танкреде он ведет себя получше.
Стоя на балконе, он смотрел на горизонт, на последние изгибы канала, на огромный мост и на море. В порт входила пара боевых галер.
– Изюминка, давай без споров сегодня. И следующие две недели тоже. У меня не осталось… – Он замолчал.
– Денег?
– Ничего. Но денег в особенности. Терпения, сил, присутствия духа, золота, фуража, мечников и лучников. Ничего не хватает. – Он невесело улыбнулся.
– Армия готова выступать. – Изюминка положила руку ему на плечо. – Войско в превосходном настроении.
– Это самое простое. – Габриэль смотрел на море.
– Только ты так говоришь. Иногда мне хочется, чтобы ты перестал воспринимать все так серьезно. Кажется, что великие и сильные мира сего… вроде тебя, твоей матери, Шипа или Эша… вечно думают, что настал конец света, единственный шанс, последняя отчаянная попытка. А теперь послушай шлюху из южного Ливиаполиса. Никогда не бывает слишком поздно. У тебя есть только один день, сегодня, и так всегда. Последний бой никогда не настанет. Это просто еще один чертов бой. Ты привык думать, что проклят Господом. А теперь, кажется, решил, что ты им избран. А может, ты такой же, как все, и этот твой последний шанс только у тебя в голове? – Она посмотрела ему в глаза, чего не случалось уже больше года. – Женись на своей девчонке, она мне нравится. Рожай деток. Пей вино. Хрен с ним, с концом света. Слишком много о нем думают. Драконы и червяки могут пойти к черту. Как бы мы ни старались, какой-нибудь умник вроде твоего Моргана Мортирмира нассыт в трубу страшного суда, и нашим детям придется все начинать сначала.
Она встала на цыпочки и поцеловала его в губы, чего тоже давно не случалось.
– Мне нравится быть рыцарем, но шлюхой я многому научилась.