Майкл любовался учениями вениканских пехотинцев, когда заметил, что в центре лагеря ставят знакомый красный шатер. Он отправил своего оруженосца Александра с вопросом, и тот вернулся через десять минут.
– Милорд, сразу после комплетория устраивают собрание для всех командиров.
– С участием капитана? То есть императора?
– Да, милорд. Но я видел только мастера Никомеда.
– Надо убедиться, что примипил в курсе.
Майкл и Изюминка вместе отправились на службу в маленькую церковь в конце долины. Священник, казалось, удивился количеству прихожан. После мессы они нашли Плохиша Тома, который наблюдал за лучниками. Чуть не половина лагеря собралась посмотреть, как боглин и пара ирков стреляют наперегонки с Калли и пришедшим из-за Стены.
– Надо бы проследить, чтобы эти, из Веники, не тронули нашего жука, – заметил Том. – Не думаю я, что они их больно любят.
Но соревнование закончилось гладко, и только наступление темноты помешало стрелять дальше. Один из вениканских лучников подошел познакомиться с Калли, тут же вытащили бурдюк вина. Но им не хватило знания языков, чтобы высказать друг другу что-то, кроме уважения.
Становилось все темнее. Красный шатер сиял, как фонарь.
– Не беспокойтесь, – сказал в темноте Джулас Кронмир. – Он еще не прибыл.
Майкл продвигался через лагерь вместе с Кайтлин, держа на руках юного Галаада. Проверил часовых, посмотрел на лошадей, запнулся о колышки для шатров и, наконец, пошел вдоль линии костров, заглядывая в котлы, пока Кайтлин слушала женщин.
Кто-то закричал. Как будто хищник высоко в небе схватил свою жертву.
За коновязью взметнулись костры, образовав квадрат.
Засвистел ветер, как перед штормом, и Майкл увидел в свете костров вспышки зеленого, алого и золотого. Невольно улыбнулся.
– Пойдем посмотрим, – предложил он Кайтлин.
– Галааду пора спать.
– У него есть нянька. – Майкл взял ее за руку.
– Нянька – не мать, – проворчала Кайтлин, но пошла за ним. – И не отец.
– Меня воспитали няньки.
– Ну и посмотри на себя. Тебе пришлось жениться на разумной женщине, потому что своего ума у тебя нет.
Ариосто поспешно прятали. Отряду велели помалкивать, хотя все всё равно болтали, но капитанский скакун считался военной тайной.
– Он привез Бланш! – сказала Кайтлин.
После первого полета Бланш замерзла, но гордилась собой – в последних лучах солнца они поднялись с берега небольшого залива вдали от чужих глаз, промчались над темнеющей равниной и высокими горами, каких не было в Новой Земле, а солнце еще не успело сесть. Бланш надела узкую кожаную куртку, подбитую мехом, и такой же худ. Наряд казался одновременно красивым и практичным.
Бланш обнялась с Кайтлин, потом с герцогиней, и ее увели знакомиться с новыми служанками.
Майкл с удивлением понял, что все этруски опустились на одно колено при виде императрицы, и последовал их примеру. Изюминка тоже преклонила колено. Том пялился на все это.
Габриэль вышел из крытого загона, куда определили Ариосто. Увидел их, двенадцать лучших рыцарей в мире, снял подшлемник и поклонился.
– Господа и дамы, прошу без формальностей в лагере.
Все встали. Майкл понял, что этруски очень серьезно относятся к императору. Нужно было либо подыгрывать, либо понимать, что их чувства будут задеты. Изюминка медлила. Том бы ни за что не встал на колени. Майкл решил поднять этот вопрос на утреннем собрании.
Все отправились в красный шатер, где Тоби уже установил позаимствованный у графа Симона огромный круглый стол, за которым могли усесться три десятка человек. Многие оценили, что за таким не будет ни первых, ни последних. Граф Симон произнес короткую речь на архаике и поприветствовал императора.
Император поблагодарил его за стол, за помощь и за рыцарские добродетели, а напоследок добавил несколько строк из поэмы.
Майкл подумал, что все это довольно удачно спланировано.
По правую руку от Красного Рыцаря села герцогиня Веники, а по левую – граф Симон. Мастер Никомед, полностью оправившийся после болезни, поклонился.
– Его императорское величество просит всех командиров садиться как им угодно.
Тридцать сидений означали, что за столом ждут командира вениканских пехотинцев, капитана беронской пехоты и мастера Пиэла, который лично явился командовать гильдией оружейников Харндона. Изюминка села между Томом Лакланом и сэром Майклом, Фрэнсис Эткорт – между графом Заком и императорским ставленником, сэром Георгием Комниным. Морган Мортирмир – между мастером Кронмиром и магистром Петраркой, а Кайтлин де Тоубрей – между герцогиней и императрицей.