– Летать довольно опасно, – засмеялся Морган.
Они отдохнули в поле в нескольких сотнях шагов от цитадели Арле, носившей заметные следы двухмесячной осады. Мощные укрепления взмывали в воздух на сотни футов. Ни у Моргана, ни у Ариосто не хватило сил постучаться в эти щиты и попросить разрешения войти.
Ариосто сумел донести их до стога слегка подгнившего сена. Там он и рухнул, не в силах даже стоять. Габриэль, переживший встречу с черным драконом и битву с одайн, чуть не сломал ногу. Упряжь пришлось резать ножом.
Он помог Моргану выпутаться из ремней, пока грифон не навалился на него, а потом срезал и седло.
Морган Мортирмир встал на колени.
Габриэль вспомнил Амицию и опустился рядом. Он молился впервые за десять лет.
Потом Морган сплюнул и поднялся на ноги.
– Слышишь?
Габриэль стащил шлем. Шум обрушился на него – обычный, нормальный шум жизни.
Плакал ребенок. Две ободранных худых овцы блеяли, как безумные.
Люди двигались – неловко, не в лад, как обычно двигаются люди. Кто-то лежал в нескошенной траве, а другие плакали, смеялись, обнимались, падали на колени.
Морган протянул руку. Поднял двух овец с теплой травы, перенес испуганных животных по воздуху и уронил перед Ариосто.
– Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц, – буркнул он.
Ариосто мучительно задумался, глядя на овец, а потом рванулся вперед, схватил одну и разорвал на части с кошачьим изяществом. И сожрал.
Габриэль улыбнулся.
– Разумеется.
Он смотрел на поля Арле, на тысячи крестьян, на солдат разных армий, на то, как одержимые одайн существа превращались в голодную испуганную толпу.
– И не так много яиц-то. По-моему, я оказался на стороне, уменьшающей плохие последствия. Наконец-то.
– И что ты будешь делать с пятьюдесятью тысячами беженцев? – спросил Мортирмир. – У тебя есть план?
– Что-то вроде того.
– А план спасения Н’Гары и победы над Эшем?
– Теперь есть.
– Люблю, когда ты так уверенно говоришь. А прямо сейчас что будем делать?
– Войдем в крепость. – Красный Рыцарь показал на цитадель Арле.
– И как же?
– Кларисса де Сартрес откроет нам ворота. А потом… – Он улыбнулся. – А потом начнется самое сложное.
– Ты все время так говоришь.
Ворота крепости действительно распахнулись. Ариосто приоткрыл один глаз, взмахнул лапой – и вторая овца умерла.
– В Арле находятся главные врата. Через двадцать три дня все врата в семи сферах сойдутся. Эш думает, что подсунул нам своих союзников-одайн, от которых в любом случае хотел избавиться. И что, пока мы будем заняты Древней Землей, он захватит Лиссен Карак и все врата и победит в игре. Но одайн мы прогнали. Они не будут мешать нам у других врат.
Морган погладил бороду. В ней появилась серая полоса, а на висках – по белому пятну. Эта ночь его состарила.
– Эш очень умен.
Из крепости на белом коне выехала девушка в доспехах и направилась к ним. Ее сопровождала сотня рыцарей, а еще Габриэль увидел целых двух магистров.
Габриэль подкрутил ус. Поправил меч и вложил кинжал в ножны.
– Ты что-то задумал, раз уже красуешься, как обычно, – сказал Морган.
– Я готов биться об заклад… об очень большой заклад, что Эш забыл о том, что врата открываются в обе стороны. Когда мы победим патриарха и разберемся с голодными, мы пойдем на Лиссен Карак. Через все семь сфер.
Морган расхохотался.
– Господи! Это… прекрасно.
– И Том Лаклан так думает, – сказал Красный Рыцарь.
Женщина в доспехах приближалась. Ее рыцари тыкали пальцами в сторону грифона, а двое уже ехали к толпе людей, заполонившей долину.
Габриэль помахал Клариссе.
– Я вернулся, как и обещал.