Черт! Я все испортил.
— В самом начале. Да. Я хотел выяснить, почему ты, казалось, оттолкнула ее, — говорю я быстро, стараясь выложить все, пока она не сделала поспешных выводов. — Но один момент в твоем присутствии, и все отпало. Я могу обещать тебе, Сиси, что присутствие или отсутствие Вани было последним, о чем я думал, когда был с тобой.
Она быстро моргает, пытаясь все осмыслить. На секунду я испугался, что она воспримет это неправильно, что я с ней только из-за этого.
— Продолжай, — говорит она нерешительно.
— Теперь она ушла. Навсегда, — заверяю я ее, рассказывая о своей поездке в Перу, моей последней попытке взять себя в руки. Ее глаза расширяются, когда я рассказываю ей, чем занимался последние несколько месяцев, и как под руководством Эль Вьехо мне удалось открыть глубокую часть себя. Я также рассказываю о том, что мой маленький ритуал крови очень помог мне преодолеть вспышки.
Когда она молчит, просто смотря на меня, я чувствую себя вынужденным успокоить ее.
— Пожалуйста, не думай, что я с тобой из-за этого. Я изначально искал тебя? Да, — признаю я, внутренне морщась от собственных слов, — но я здесь не поэтому. Я люблю тебя, Дьяволица, и до тебя я и не думал поправляться. Мне было хорошо просто жить между вспышками.
Сиси задумчиво кивает.
— Почему ты перестал с ней встречаться? — в конце концов спрашивает она.
Я закрываю глаза, страшась того, что последует дальше.
— Потому что я начал вспоминать, что произошло за время, проведенное с Майлзом, — начинаю я и рассказываю ей все, что помню до сих пор — все, что случилось со мной и Ваней, а также то, что я сделал, чтобы добиться расположения Майлза. Подробности ужасны, и ее лицо искажается от ужаса, когда она слушает меня. Я ничего не приукрашиваю, рассказывая ей о визитах охранников и даже о развратных наклонностях самого Майлза.
— Боже правый, — шепчет Сиси, ее рука поднимается, чтобы коснуться моей щеки. — Это то, о чем ты боялся мне рассказать? Боже, Влад. Почему? Почему ты думаешь, что я буду осуждать тебя за что-то подобное? Мое сердце плачет от того, через что пришлось пройти тебе и твоей сестре. И ни в чем из этого не было твоей вины, — она кладет свой лоб на мой. — Ни в чем, — повторяет она.
— Я до сих пор не знаю всех подробностей. Но у меня такое чувство, что что-то, что Майлз сделал со мной, повредило меня окончательно, — признаюсь я. — Он пытался создать идеального солдата. И в каком-то смысле ему это удалось…
— Это не так, — прерывает она меня. — Он рассчитывал на то, что у тебя нет чувств, Влад. Может быть, ты бесстрашен, когда речь идет о смерти, и безжалостен, когда речь идет об убийстве. Но он не учел твою способность любить. — Она побуждает меня посмотреть в ее глаза, такие ясные и искрящиеся теплом.
— Сиси… пожалуйста, не делай из меня того, кем я не являюсь, — говорю я ей, зная свои собственные — довольно печальные — ограничения.
— Нет, ты послушай меня, Влад. Я слышала все, что ты мне сказал. И знаешь, что я вижу? — спрашивает она, ее тон серьезен, и я качаю головой, почти рассеянно. — Я вижу любящего брата, который готов на все ради своей сестры. Я вижу верного человека, который посвятил всю свою жизнь тому, чтобы найти и отомстить за своих сестер. Одинокого человека, который искал убежища в памяти о единственном дорогом ему человеке, — она поджала губы. — И яростный мужчина, который готов сражаться даже с самим собой, чтобы быть с той, которую он любит.
Она делает паузу, и я слышу биение ее сердца, как и своего. В комнате царит полная тишина, если не считать этих мелких стуков, которые, кажется, нарастают с каждой секундой.
— Я вижу человека с неограниченной способностью любить. Возможно, тебе не хватает других чувств, Влад. Но я думаю, что ты компенсируешь это другими способами, — ее рука оседает на моем сердце. — Твоя способность любить — это то, о чем люди пишут сонеты, мифы и сказки. Всеобъемлющая, — ее губы растягиваются в улыбке, — и я чувствую себя безмерно счастливой, что я та, кому ты решил подарить свою любовь.
— Черт, Сиси. Я… — она прикладывает палец к моим губам, заставляя меня замолчать.
— Я вижу тебя, Влад, хорошего и плохого. Я вижу тебя настоящего. Убийцу, животное, любовника, — ее рука опускается к моей груди, и она рисует маленькие круги над моим сердцем. — И я люблю каждую из твоих граней. Для меня ты просто ты. — Она делает глубокий вдох. — С этого момента больше не закрывайся от меня, боясь, что я буду думать о тебе хуже, потому что этого никогда не произойдет.
— Черт, Сиси, что я сделал, чтобы заслужить тебя? — Я обхватываю ее за плечи, притягивая к себе. — Ты единственная в своем роде, Дьяволица. Моя единственная в своем роде, — говорю я ей в волосы.
Мы остаемся так, кажется, целую вечность, обвивая друг друга, кровь прилипает к нашим телам, сердца бьются в унисон.
Я должен был понять, что моя Сиси будет только понимать меня. И все же я боялся рассказать ей обо всем, всегда думал, что она поймет свою ошибку и решит уйти от меня. Но каким-то образом всего несколькими словами ей удалось развеять весь этот страх.
Я должен доверять ей.
Моя храбрая Сиси обладает силой тысячи мужчин. Конечно же, она не откажется ни от чего.
Я крепче обхватываю ее тело, все мое существо пронизано любовью к ней.
— Я убила кое-кого, — вдруг Сиси заговорила, ее голос дрожит, когда она делает глубокий вдох. — Я не хотела, но и не жалела об этом, — продолжает она, рассказывая мне о девушке, которая терроризировала ее в течение многих лет, и о том, как она избавилась от ее тела. — Ты не единственный с запятнанным прошлым, Влад, — говорит она, откинувшись назад, чтобы посмотреть на меня.
— В моих глазах ты не можешь поступить плохо, Сиси, — искренне говорю я ей. — Ты можешь убить миллион людей и все равно останешься моей Сиси. — Если уж на то пошло, я еще больше горжусь ею за то, что она постояла за себя и выступила против тех, кто хотел причинить ей боль. Потому что любой, кто осмелится шутить с моей Сиси, заслуживает только боли.
И я стремлюсь к тому, чтобы это произошло. Скоро.
Подняв руку, я смахнул несколько прядей волос с ее лба.
— Для меня ты идеальна.
— Видишь? Я тоже так к тебе отношусь. Ты не был бы моим Владом без своих недостатков. И поэтому ты идеален для меня.
Она приподнимается и, обвив мою шею руками, прижимается губами к моим.
Я наслаждаюсь мягким прикосновением ее рта к моему, тем, как ее губы слегка раздвигаются, как ее язык встречает мой, танцуя вокруг друг друга.
Я прижимаю ее к себе, мои руки лежат на ее пояснице, и я углубляю поцелуй. Ее сиськи прижимаются к моей груди, ее живот смягчает мой твердый член, и я уже чувствую, что вот-вот сгорю.
Как так получается, что один взгляд на нее — и я становлюсь болезненно твердым, одно ее прикосновение — и я готов излиться?
Как человек, который никогда не интересовался противоположным полом, я просто озадачен тем, как мое тело реагирует на ее собственное. Олицетворение женственности, она уникально привлекательна, создана специально для меня. И я планирую поклоняться ей до тех пор, пока живу.
— Больше никаких секретов, — шепчет она мне в губы.
— Больше никаких секретов, — соглашаюсь я.
Ее руки обвились вокруг моей шеи, я подхватываю ее на руки и выхожу из бассейна. Красные капли крови, смешанные с водой, прилипают к нашей коже, прокладывая себе путь вниз, капая на пол.
Сиси смотрит на меня сквозь прикрытые веками глаза, и, прижавшись ко мне, издает вздох.
Отведя ее в душевую кабинку, я включаю воду, позволяя ей смыть с нас все.
Под мощной струей душа мутная вода падает на наши тела, смывая красноту. Я опускаю ее на ноги и, взяв губку, намыливаю ее мылом, прокладывая путь по ее телу, очищая каждое пятнышко.
Она молчит, пока я провожу губкой по ее шее и сиськам, только внимательно наблюдает за мной, ее рот полуоткрыт, и она издает небольшой вздох каждый раз, когда моя рука касается ее сосков.
Я двигаюсь медленно, очищая ее тело, смывая кровь, чтобы открыть ее нетронутую кожу.