Однако вместо того, чтобы позволить телу упасть на пол, он берет топор, который уронил мужчина, и, схватив его за волосы, продолжает отсекать голову от тела.
Три удара — этого достаточно, чтобы голова отделилась от шеи, и кровь потекла на пол.
— Фу, — Бьянка с отвращением морщит нос.
Поворачивая руку назад, Влад откидывается назад, прежде чем бросить голову со всей силой, на которую он способен, в сторону кабинки, где находится Майлз. Стекло разбивается, когда голова пробивается насквозь.
— Влад, — зову я, но он меня не слышит.
Вместо этого он медленно, но сосредоточенно идет к кабинке. Все его тело напряжено, адреналин течет по его венам и делает его еще более непредсказуемым, чем его репутация.
Я хочу подойти к нему, но Марчелло удерживает меня, качая головой и говоря, чтобы я позволила ему разобраться с этим.
И когда я поворачиваю голову обратно в сторону Влада, я вижу, как он взбирается по стене, используя разные провода, чтобы удержать равновесие, пока не доберется до кабинки.
Используя свой кулак, он разбивает больше стекла, пока не сможет поместиться внутри. Но он не входит. Нет, он проникает внутрь кабинки, берет кусок материи, прежде чем выбросить тело.
— Что… — я открываю рот, когда смотрю на то, что только что произошло.
На полу арены лежит человек. Маленький старичок, у которого самая кривая улыбка, которую я когда-либо видела. Даже когда он изо всех сил пытается подняться с земли, кровь уже льется из раны на голове, он высокомерно ухмыляется Владу.
Выпрыгнув из кабинки, глаза Влада полностью остекленели, когда он направляется к тому, кто, как я полагаю, Майлз.
— Я был прав, — начинает мужчина, — ты мое маленькое чудо.
— Скажи мне, — рычит Влад, не сбавляя темпа, медленно продвигаясь вперед, его глаза полностью сосредоточены на Майлзе. — Скажи мне, — повторяет он убийственным голосом, который должен заставить людей содрогнуться.
Вместо этого это только заставляет Майлза смеяться еще больше, глядя на Влада со смесью благоговения и удовлетворения.
— Ты мое величайшее достижение, — говорит он, его глаза сверкают возбуждением.
— И ты будешь моей величайшей добычей, — ухмыляется Влад, его ноздри раздуваются, когда он делает еще один шаг, его руки напряжены, вены выступают, мышцы напряжены.
— Правда? — Майлз выгибает бровь. — Не выяснив, что случилось с твоей сестрой? — он хихикает, и этот отвратительный звук уже действует мне на нервы.
Я хочу добраться туда сама и убить его за все, через что он заставил Влада пройти. Он не заслуживает ничего, кроме самых страшных пыток, какие только можно вообразить, за все, что он сделал.
Моя собственная кровь кипит, так как я не могу дождаться, чтобы увидеть, как он встретит свой конец.
— Ты убил ее, — выплевывает Влад слова, и я чувствую его гнев как свой собственный.
— Нет, Сиси, — Марчелло крепче сжимает мою руку, когда я снова пытаюсь подойти к нему, — позволь ему довести это до конца, — он кивает мне.
Но как только я собираюсь что-то сказать, маниакальный смех Майлза разносится по всей арене, эхо разносится по каждому уголку.
— Я? Подумай еще раз, — его рот высокомерно кривится, когда он поднимает руку с маленьким пультом дистанционного управления в руках.
Двери арены снова открываются, на этот раз входят пять солдат. Мои глаза расширяются, когда я понимаю, что Майлз никогда не собирался ничего рассказывать Владу. Он просто хотел проверить свои силы.
— Ты труп, — угрожает Влад, когда видит, что другие люди заходят на стадион.
— Интересно… — язвит Майлз, нажимая кнопку на пульте дистанционного управления.
Экран снова оживает, картинка из прошлого превращается в видео.
Мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на экран, когда события начинают проигрываться. То, что было до того, как двое детей утешали друг друга в темноте, вскоре превращается в самую ужасную сцену, которую я когда-либо видела.
Слезы текут по моим щекам, когда я вижу, как Ваня падает на землю, ее тело избито, из огромной дыры в груди сочится кровь.
Но мое сердце болит еще больше за мальчика рядом с ней. Тот, кто держит ее все еще бьющееся сердце, сжимает его в своей хватке — вся кровь стекает на пол.
Его глаза совершенно пусты, когда он смотрит на ее труп, когда он просто подносит сердце к губам, его рот закрывается на органе, когда он вгрызается в него.
— Какого хрена, — слышу я голос Марчелло позади себя.
Бьянка и Адриан оба что-то говорят, но я могу только смотреть на события, происходящие на экране.
— Нет… Нет… — голос Влада достигает моих ушей, когда он тоже смотрит на экран, его глаза широко раскрыты, рот открыт от шока. — Этого не может быть…
— Это подделка. Это должно быть подделкой, — шепчу я, хотя знаю, что это правда.
— О, Ваня, что случилось? — мой голос срывается, когда я понимаю, что это вполне может быть концом.
Влад падает на колени, все его тело дрожит, громкий воющий звук срывается с его губ.
— Отпусти меня, Марчелло. Мне нужно быть с ним.
Я должна быть с ним.
Потому что я чувствую его боль как свою собственную, и все мое существо сотрясается от боли.
Черты его лица искажены такой сильной болью, мучительные звуки срываются с его губ, когда он прижимает кулаки к груди, громко ударяя ими по грудной клетке.
Я знаю, что он делает. Он пытается наказать себя.
Я не могу ему этого позволить.
— Отпусти меня, пожалуйста. Ты не понимаешь, — я пытаюсь вырваться из рук брата, зная, что важна каждая секунда.
Внутри меня есть срочность, инстинктивная реакция, потому что я знаю, что это может закончиться только одним способом.
— Нет, Сиси. Это слишком опасно. Он слишком опасен.
Я качаю головой, мои конечности дрожат.
Ему больно, мне больно.
— Нет, Марчелло. Мне нужно добраться до него. Мне нужно добраться до него, прежде чем… — слова замирают у меня на губах, когда я вижу внезапную перемену. Перемены, о которых я знала, должны были произойти.
Нет.
— Нет, — шепчу я, и все мое сердце разрывается, когда я вижу, как он поддается этой печали и принимает тьму. — Нет, Влад, пожалуйста, не надо, — продолжаю я, зная, что это уже напрасно.
За его глазами ничего не осталось.
Ничего.
Он ушел.
У меня вырывается вздох, когда я осознаю необъятность того, что произошло, и того, что будет продолжать происходить. Он просто уйдет в себя, пока не потеряет себя полностью.
— Отпусти! — кричу я, отчаяние охватывает меня, когда я вижу, как он медленно встает, хищник в нем проснулся и готов к крови.
И ему требуется всего несколько шагов, чтобы добраться до Майлза, обхватив его одной рукой за шею, а другой держась за голову.
Даже взгляд Майлза теперь полон ужаса, когда он осознает, что он развязал.
Небольшое давление его пальцев, и его шея наклоняется вбок, его глаза мертвы для мира. Так же, как и он. Но Влад не останавливается. Нет, это не так. Этот Влад не останавливается.
Он продолжает поворачивать голову, пока все позвонки не будут сломаны, лоскут кожи — единственное, что удерживает голову прикрепленной к остальной части тела.
Однако, уперев колено в плечи, он тянет голову, пока даже кожа не поддается, кровь хлещет и разбрызгивается по всему обнаженному телу Влада.
— Что за… — Адриан ошеломлен, когда он и Бьянка смотрят на это проявление дикости.
За исключением того, что это не заканчивается.
Он берет голову Майлза и разбивает ее о землю, пока мозг не разлетается по всему полу, а череп не разлетается на миллион кусочков.
Он воплощает в себе силу и жестокость.
Человечности не осталось.
Я чувствую, что не могу дышать, когда смотрю на него вот так.
Пот и кровь прилипли к его коже, его глаза темные и непреклонные, и где-то в глубине моего сердца я знаю.
Я потеряла его.
Весь мой мир рушится, когда я осознаю все последствия, и я снова пытаюсь освободиться.