— Что… что ты имеешь в виду? — я заикаюсь, физическая боль и душевное смятение донимают меня.
— Это не работает, Сиси. Очевидно, — ухмыляется он, кивая в сторону пролитой на полу крови, трупов, усеивающих весь зал. — Тебе нужно просто уйти.
— Я не понимаю, — честно говорю я. — Что не работает?
— Это, — он проводит рукой между нами двумя, его голос почти роботизирован. — Я держал тебя рядом, потому что думал, что ты сможешь помочь мне с моими эпизодами, но очевидно, что это не работает.
Он отгораживается от меня.
Я не могу позволить ему сделать это. Не сейчас…
— Ты не избавишься от меня так просто, Влад. Да, это было неприятным событием, но мы это переживем.
— Разве ты не понимаешь? — Он подходит ближе ко мне, его дыхание касается моего лица, когда он смотрит на меня своими безэмоциональными глазами. — Теперь ты бесполезна для меня.
Я моргаю. Один раз. Дважды. Я продолжаю моргать, думая, что не расслышала его.
— Что… что ты сказал?
— Теперь ты бесполезна для меня, — повторяет он, на его лице жестокая улыбка, его пальцы обвивают мои волосы, когда он накручивает прядь. — Я держал тебя рядом по одной причине, и только по одной. Я думал, что ты исключение из правил, — уголок его рта приподнимается, — но ты такая же обычная, как и все остальные, — заявляет он, и мой слух замирает, а сердце бешено колотится в груди.
— Остановись, — шепчу я. — Остановись, пока ты не сказал то, о чем потом пожалеешь, — умоляю я его.
— Почему я должен об этом жалеть? — он пожимает плечами, глядя на меня так, словно я незначительна.
Как он сюда попал? Как?
Мое горло тяжелеет, слезы жгут глаза от его слов.
— Я люблю тебя, Влад. Ты должен это знать, я…
— Ты любишь меня? — смеется он, и этот звук причиняет боль моим ушам. — Сиси, Сиси, ты действительно пошла и сделала это, не так ли? — насмешливо качает он головой. — Ты знаешь, что я ничего не чувствую. Ты с самого начала знала, что самое большее, что я могу тебе предложить, это несколько оргазмов. Ничего больше, ничего меньше.
— Прекрати, — я закрываю глаза, желая, чтобы он замолчал. Мне и так слишком больно без того, чтобы он еще больше закручивал нож.
Потому что он просто разбивает мое сердце, а я уже сломлена физически, мне не нужно, чтобы он нанес еще и последний удар.
— Я должен был понять, что ты перепутаешь мой интерес с чувствами, — он поджимает губы, глядя на меня с отвращением. — Черт, я должен был понять, что такой ненужный человек, как ты, вцепится в первого, кто обратит на тебя внимание. Но любовь? Откуда у тебя эта идея? — спрашивает он, забавляясь.
— Ты жестокий, — говорю я едва слышным шепотом, по щеке катится слеза.
— Я говорю искренне. Ты прекрасно знала, кто я, и на что я способен. Я предупреждал тебя, не так ли? Я предупреждал тебя не делать из меня того, кем я не являюсь.
— Но…
— Мы должны прекратить встречаться, — заявляет он, пристально глядя на меня, — в конце концов, ясно, что ты мне больше не нужна, — говорит он легкомысленно.
Я ошеломленно смотрю на него, удивляясь, как все, что мне было дорого, могло полететь к чертям за несколько часов.
На нем маска без эмоций, и я не могу его как следует разглядеть.
Честно говоря, все, что я хочу сделать, это умолять его передумать, сказать ему, что я буду лучше, что я буду делать все, что он захочет, и буду тем, кем он захочет. Только не оставляй меня.
Но чем больше я смотрю на него, такого уверенного в своем решении, так беспечно относящегося к тому, чтобы бросить меня, тем ярче становится мое осознание, почему я должна это делать?
Я просила его об одном. Только об одном.
Никогда не бросать меня…
Мне все равно, как сильно он издевается надо мной или моим телом, или сколько дерьма он бросает в мою сторону. Я была готова принять каждую его грань — убийцу, животное и любовника. Но ведь любовника нет, не так ли? Есть только безэмоциональная машина под видом человека.
И вдруг я вижу, насколько все бесполезно.
Он самодовольно смотрит на меня, вероятно, ожидая, что я встану на колени и буду умолять его не бросать меня. В конце концов, именно так поступил бы такой нежеланный человек, как я, не так ли?
Но я не могу… Я не знаю, имел ли он в виду те слова, которые сказал, или нет, но он их сказал.
И они причиняют боль.
Хуже, чем боль в плече или между ног. Они ранят так, что я не думаю, что это можно вылечить.
Я люблю его, даже когда он мне не нравится. Я люблю его, но я не могу пойти против себя, бросить все, что я построила для себя, только ради какой-то фальшивой любви.
— Понимаю, — медленно отвечаю я.
И ради любви к нему я готова дать ему еще один шанс.
— Перестань отталкивать меня, Влад. Я все еще здесь. И я все еще буду здесь, если ты этого захочешь. Тебе не нужно лгать, чтобы причинить мне боль… — я прервалась, когда он начал смеяться.
В этот момент мое сердце разбивается… безвозвратно.
— Лгать? Чтобы сделать тебе больно? Боже, Сиси, кем ты себя возомнила? — продолжает смеяться он, глядя на меня своими смертоносными глазами.
Пустыми.
— Ты не единственная женщина на этой земле, черт возьми, — усмехается он. — Справедливо, я пытался узнать, сможешь ли ты мне помочь, и теперь, когда ты потерпела неудачу, ты мне больше не нужна. Это так просто.
— Понятно, — мрачно отвечаю я. — Ты сделал свой выбор, — киваю я ему, держа себя прямо, несмотря на боль, несмотря на то, как вся моя душа разрывается под тяжестью его слов.
— Выбор, — качает он головой, — не надо так драматизировать. Это был простой вопрос проб и ошибок. И что ж, — улыбается он, — похоже, это была ошибка.
Схватив ближайший нож, я сжимаю пальцы вокруг него, замечая легкую реакцию в его глазах.
— А теперь я делаю свой, — говорю я ему, прежде чем ухватиться за волосы, вытянуть их вперед и разрезать лезвием.
Когда-то они были моей самой дорогой собственностью, а теперь это просто куча дерьма.
Пряди падают на пол, пропитываясь кровью. Его взгляд не отрывается от меня, пока я продолжаю резать, пока не отрезаю всю длину.
Бросая его к ногам, я изо всех сил стараюсь быть сильной.
— Если ты можешь выбросить меня, то и я могу. Но не заблуждайся, с этого момента ты для меня мертв. — Как я сейчас не рыдаю навзрыд, я не знаю.
Но когда я смотрю на свои волосы, мертвые и собранные у его ног, я понимаю, что это лишь вопрос времени, когда я сломаюсь. И я не хочу доставлять ему удовольствие наблюдать, как то, что осталось от моего сердца, разбивается на мелкие кусочки.
— Я уже говорила тебе однажды, Влад, я приму все, что бы ты ни сделал, все, что угодно, лишь бы ты никогда не бросал меня, — я делаю глубокий вдох, нож падает на пол. — С этого момента мы чужие, — заявляю я для его пользы и для своей тоже.
Он не реагирует, как я и знала. Он просто пожимает плечами, даже не глядя на мои волосы, проходя мимо меня, оставляя меня позади.
Я выживу.
Я выживала так долго, что теперь ничто не может меня убить.
Но когда я смотрю на его удаляющуюся фигуру, я понимаю, что какая-то часть меня сегодня умерла.
Часть, которую я, возможно, никогда не смогу вернуть.
Глава 20
Влад
— Она дома, — говорит мне Максим по телефону, и я делаю глубокий вдох.
Она в безопасности.
Настолько в безопасности, насколько это возможно. И как можно дальше от меня.
— На этот раз у тебя действительно получилось, — говорит Ваня из угла, раскачивая ногами на стуле.
— Уходи, Ваня, — говорю я ей, не в настроении.
— Она будет тебя ненавидеть, ты знаешь, — продолжает она, и я чувствую, что мой гнев нарастает.
— УЙДИ! — кричу я на нее, расширив глаза от собственной вспышки.
Выражение лица Вани повторяет мое собственное, в уголках ее глаз собираются слезы. И точно так же она уходит.
Я опускаюсь в кресло, желая стереть этот день из памяти. Черт, я хотел бы забыть все.