— Господин Кузнецов, — улыбается он, переводя взгляд на меня, — и будущая госпожа Кузнецова, я полагаю? — спрашивает он.
— Кузнецова, да. А теперь, почему бы нам не сделать это побыстрее. Я тороплюсь, — комментирует Влад, все его тело напряжено.
Я настолько потрясена таким поворотом событий, что с задержкой мне приходиться отступить назад, вырывая свою руку из его хватки.
— Что это, черт возьми, такое, Влад? — Я смотрю на него пылающими глазами. Я не могу поверить в то, что он выкинул такой трюк, тем более что он ясно дал понять, что раньше я была ему безразлична.
Так что же изменилось теперь?
— Сиси, говори тише. — Он подходит ко мне ближе, его запах проникает в мои чувства. — Ты согласишься со всем, что скажет священник, и подпишешь свое имя на этом листе бумаги.
— Ты сумасшедший, — это все, что я могу произнести, вглядываясь в его черты, в то, как его губы слегка кривятся в высокомерной ухмылке, как его более длинные, чем обычно, волосы падают на лоб, делая его одновременно моложе и опаснее.
— Я ничего такого не сделаю, — я шиплю на него, делая еще один шаг назад.
Он, кажется, не понимает, что я не хочу быть рядом с ним, и упирается спиной в стену, загоняя меня в клетку.
— Ты сделаешь, — он наклоняется, его дыхание касается мочки моего уха в медленной и чувственной ласке. — Ты придвинешь свою красивую задницу к столу и скажешь «да». Ты улыбнешься, а потом напишешь свое проклятое имя на этом листе бумаги, или, боже упаси, тебе не понравится то, что я сделаю.
— Что, черт возьми, с тобой не так? — я нахмурилась, его внезапная вспышка послала мурашки по моему позвоночнику.
Его рука поднимается и обхватывает мою челюсть, поворачивая меня так, что я смотрю ему в глаза.
— Не испытывай меня, Сиси. Не в этот раз. Я в двух секундах от взрыва, и будет много трупов, если ты не сделаешь то, что я скажу, — он скрипит зубами, его глаза непреклонны, а пальцы крепко сжимают мою плоть.
— Я не выйду за тебя замуж, Влад, — говорю я, мой голос становится мягче. — Ни сейчас, ни когда-либо, — я хватаю его за руку и отбрасываю ее в сторону, толкаясь плечом в его плечо, чтобы уклониться от него.
Он быстро обхватывает меня одной рукой за талию, притягивая к себе.
— Я не буду повторять это дважды, Дьяволица, — говорит он, прижимаясь ко мне, и я чувствую свернувшуюся энергию в его теле, то, как его пальцы играют по моей спине, словно он может в любой момент разорвать меня на две части.
— Ты будешь улыбаться, — он поднимает руку к моему лицу, одним пальцем оттягивая уголок моего рта вверх, — и ты будешь выглядеть счастливой, как невеста, которой ты являешься сегодня. Ты сделаешь это, и никому не придется умирать, — он делает паузу, его лицо приближается, пока его рот не оказывается на расстоянии дыхания от моего, — пока.
Я не могу поверить в его наглость. Он смотрит на меня так, как будто он уже выиграл эту игру. Как будто он знает, что я повинуюсь ему. Черт, я вижу, как дергается его щека, как на ней появляется ямочка, и он изо всех сил старается не провозгласить победу.
Улыбка кривится на моих губах, когда я на мгновение подыгрываю ему. Открыв рот, я ловлю его палец и кусаю.
Сильно.
Так сильно, как только могу.
А он даже не реагирует.
— Сиси, Сиси, — укоряет он, — моя дорогая Сиси, я вижу, как в твоей голове крутятся колесики, пытаясь найти выход. Поверь мне, его нет. Я не хотел этого делать, — драматично вздыхает он, — но, похоже, придется.
Я хмурюсь, его театральность уже утомляет меня.
— Или ты выходишь за меня замуж сейчас, или я буду вынужден сделать что-то более… радикальное. Например, взорвать бомбу в твоем доме. А что, твой брат и его семья, а также твоя сестра уже должны быть там…
Мои глаза расширяются, когда его губы растягиваются в улыбке.
— Ты бы не…
— О, но я бы сделал, — отвечает он, и это фальшивое очарование стекает с его слов.
И вот так он снова становится тем Владом, которого я знаю. Бесчувственный, беру то, что хочу, Влад, который, кажется, вбил себе в голову, что женится на мне.
И я знаю, что он выполнит свою угрозу.
— Пусть будет так, — отвечаю я, натягивая на свои черты маску безразличия.
Потому что он может угрожать моей семье, и он может подумать, что это просто игра. Но я не собираюсь уступать ему — никогда больше. Я могу подписать свое имя в свидетельстве о браке, но это все, что он от меня получит.
Даже не дожидаясь его ответа, я вырываюсь из его объятий, иду к священнику и делаю то, что велел Влад — улыбаюсь, говорю «да» и подписываю проклятую бумагу.
— Желаю вам всего наилучшего, мистер и миссис Кузнецовы, — говорит мужчина, уходя, и на его лице написано огорчение.
И тут мы остаемся одни.
Между нами расстояние в один фут. Мы оба смотрим друг на друга, наше дыхание вырывается короткими рывками.
Он выглядит на грани атаки, и мне приходится заставлять себя не убегать, воспоминания о его последней вспышке все еще свежи в моей памяти и на моем теле.
Мой взгляд перемещается по нему, что я бы назвала своим первым тщательным осмотром с тех пор, как снова увидела его. На нем, как всегда, костюм. Военно-морской с белыми полосками, формованный материал ничего не отвлекает от его сильных бедер или мощных рук. Нет, наоборот, он только еще больше подчеркивает его мускулистые конечности, и на мгновение я задумываюсь, не стал ли он еще больше.
Его шея напряжена, вены выступают, когда он пытается регулировать дыхание, его глаза устремлены на меня, не двигаясь.
Он увидел свою добычу и готов наброситься. И точно так же мои ноги готовы унести меня от него.
Напряжение сильное, а осознание еще хуже, когда я чувствую, как мое тело реагирует на его близость. Можно подумать, что после того, как меня чуть не изнасиловали до смерти, у меня не будет желания попытать счастья во второй раз, но, поскольку мы, кажется, нашли ритм в нашем дыхании, подражая друг другу, я обнаружила, что мое тело не любит слушать.
Оно уже готово к большему — к насилию, к крови и разрушению.
И я ненавижу это.
Ненавижу, что он взывает к той первобытной части меня, которую я всю жизнь пыталась похоронить. Я ненавижу то, что, хотя мой разум знает, что он легкомысленный и предатель, мое тело не может осознать опасность, которую он представляет для всего моего существа.
— Зачем ты привел меня сюда, Влад? В какую игру ты сейчас играешь? — спрашиваю я, сузив на него глаза.
Он так напряжен, что я вижу очертания его мышц сквозь материал костюма. Его глаза не отрываются от моих, когда он делает шаг вперед. И еще один.
И тогда я делаю один шаг назад.
— Тебе скучно? Это все? — спрашиваю я, отступая дальше в комнату.
Я бы не хотела, чтобы он меня так пугал, но одно его присутствие затмевает все вокруг.
— Влад! — кричу я, повышая голос. — Что, черт возьми, с тобой не так?
— Что, черт возьми, со мной не так? — Он оказывается передо мной прежде, чем я успеваю моргнуть. — Что, по-твоему, со мной не так, Сиси? — ухмыляется он, его рука тянется к моим волосам, распутывая мою прическу, пока пряди не падают мне на плечи.
— Не трогай меня, — отмахнулась я от его руки.
— Да ладно, Дьяволица, не говори мне, что ты не скучала по моим прикосновениям, — тянет он, его обходительный голос действует на меня, даже когда я пытаюсь сохранять стоическое спокойствие.
— Нет. Не могу сказать, что скучала, — резко отвечаю я, пытаясь избежать его блуждающих рук.
— Лгунья, — шепчет он, наклоняясь ближе, чтобы вдохнуть мой запах. — Ты не обманешь меня, Сиси. Я чувствую, как твое тело жаждет моего. — Его палец проводит по лифу моего платья, и, хотя от этого у меня немного перехватывает дыхание, но это не отменяет того факта, что я имею дело с роботом, переодетым в человека.
Поймав его палец, я сбрасываю его со своего тела.