Глава 1
Когда моя жизнь вдруг перевернулась с ног на голову, мне уже было за тридцать. И если глобальные перемены, война и несчастья, оставили в душах большинства зияющую рану и пустоту, то моя душа наоборот наполнилась яркими красками и надеждой. Ведь именно до хаоса внутри я уже была мертва. Я жила, влекомая общим потоком скучной и однообразной деятельности, итогом которой была безвестная, убогая старость. А я этого никак не хотела. Стиснутая рамками общественности и общей, мелочной несправедливости, не полагаясь на ложные законы и чужие речи, я лишь горячо надеялась, что смогу застать момент полного краха мира и этого бесполезного людского муравейника, сосредоточенного лишь на собственном обогащении за счет других. И я лишь тайно молилась о той возможности, с помощью которой я смогла бы реализовать себя и все свои скрытые способности и желания.
Когда СМИ объявили о начале войны, люди не сразу поверили в это и недоуменно отшучивались или негодовали, обвиняя журналистов в продажности и подстрекательстве. Но все изменилось, как только крупные города стали подвергаться бомбежкам. Современное оружие и техника не давали шанса на выживание и уже в первые дни войны погибло много мирных жителей.
Мне повезло. Я выжила среди хаоса и мясорубки, когда все люди вокруг меня были одержимы животным страхом и панике. Именно в эти мгновения я обрела ясность ума и вдохновение жить ради выживания. Мне открылась истина – мое никчемное и незаметное существование прекратилось, я обрела смысл жизни в войне, которая была ненавистна всем, кроме меня. Я чувствовала себя прекрасно в этом ужасе, окропленная невинной кровью обычных людей, но истинное счастье я испытаю, когда сама смогу встретиться с врагом один на один, чтобы победить его, увидеть его страх и выпить его жизнь до капли.
Потеряв в своем родном городе все, что было когда-то мне дорого, я решила двигаться дальше, добраться до линии фронта, чтобы стать полноценным солдатом, но не ради защиты родины, но ради самой войны и своего личного выживания.
Наступил переломный момент, когда в действующую армию принимали не только мужчин, но и женщин, сильных и эмоционально стойких. Две недели меня проверяли на пригодность, но я не уступала даже некоторым мужчинам-солдатам. Потом два месяца интенсивной подготовки в спартанских условиях, буквально на выживание. Именно с этого момента я могла полностью прочувствовать всю сокрушительную мощь оружия, основной курс самообороны и нападения.
Совершенствование техники ударов открыло во мне многие преимущества над другими солдатами – это скорость, быстрая реакция и полное отсутствие каких-либо эмоций. Последнее стало преобладать внутри меня по мере роста боевой ценности и неотъемлемости от военной системы, превращая меня в машину-убийцу. Однако я все же не забывала о том, кем я была и что потеряла. Невозможно было утонуть в темном омуте сражений и кровопролития. Светлый лучик всегда будет, даже в самой черной и черствой душе. По-крайней мере, так происходило со мной.
Глава 2
Три года ужаса и безнадеги – так люди описывали время, когда шла война. А для меня это было время восхождения к вершинам полного вдохновения и реализации моих самых темных желаний. Да, даже у меня были таковые.
Я не слишком выделялась на общем фоне и вряд ли бы сыскала хоть какую-нибудь славу, как солдат, но одно обстоятельство все ж таки сделало меня в этой кровопролитной мясорубке особенной: какой бы ни был бой и сколько бы не погибло солдат в сражении, я всегда выживала, отделываясь лишь царапинами или легкими ранениями, не угрожающими моей жизни.
А однажды вернулась только я одна. С этого момента обо мне стали говорить, а спустя несколько месяцев обо мне уже ходили целые легенды. Не знаю, кто придумал прозвище, но после очередного сражения солдаты стали называть меня за глаза Морана или Мара, в честь богини смерти у древних славян. Уж не знаю, с чего бы это взбрело кому-то в голову, но это прозвище прилипло ко мне, словно тень и вскоре полностью заменило мое настоящее имя.
В принципе, я была не против, однако, разговоры о моем необычном везении достигли не только союзных, но и вражеских войск, и в какой-то момент я поняла, что на меня открыли охоту. Причем хотели не просто убить, но поймать во что бы то ни стало, заманивая во всевозможные ловушки. Меня боялись не только враги, но и солдаты, с которыми я сражалась бок обок, и это стало для меня настоящей проблемой.