- Конечно, о празднике начала весны и об обряде «Мара Лишанка». – Девушка произнесла последние слова с еле уловимым нажимом, как бы невзначай акцентируя. Мы целый год к нему готовимся.
- А, вот как. – Сказал Янис, при это прокрутив в голове несколько раз «Мара Лишанка», да мысленным взором написал на воображаемой доске, чтобы эти слова отпечатались в его памяти.
- Кстати, - Марика слегка напряглась. – Вон там моя мама и младший брат. – Она указала в направлении столов. Там разливала чай по кружкам женщина, с суровым взглядом, а помогал ей маленький, светловолосый мальчик лет семи.
– На самом деле, это она отправила меня к ва.. тебе, чтобы пригласить сегодня, после проповеди на ужин, к нам домой. Мама дружит с Маркусом, и я думаю, ты сможешь получить многие ответы на вопросы, я имею в виду твою статью.
- Ты и про это знаешь?
- Прости. – Снова потупила взгляд Марика.
Янис поразмыслив, хотел было отказаться, у него нет времени ходить по семейным ужинам и в самом деле собирать информацию про этнос. Возможно, каждый час был на счету. Но не успел он озвучить свой ответ, как почувствовал легкое прикосновение к своей ладони и ощутил, как что-то маленькое в нее вложили. Движение было быстрым и почти незаметным.
- Тогда будем ждать тебя. Четвертый дом слева от твоей гостиницы. Мне пора, нужно помочь маме.
Янис какое-то время стоял в ступоре. Затем опустил руку, в карман и там незаметно общупал предмет. Это был маленький бумажный шарик.
Казалось, до него никому сейчас и дела нет, но с той скоростью, с какой распространяется информация в Гамвике, несмотря на отсутствие интернета, осторожность не помешает. Поэтому он также спокойно и аккуратно, развернул рукой в кармане этот клочок, а затем поднеся ближе к выходу из кармана слегла наклонил голову, чтобы прочитать содержимое.
Там было написано всего одно слово, но лишь оно заставило сердце Яниса ускорить шаг. «Бьянка». Этого хватило, чтобы он окончательно убедился в том, что пропавшая девушка находиться здесь. И теперь у него появилась нитка, по которой он может дойти до цели. Союзник? Нет, такой вывод делать пока рано. Он снова скомкал листок до миллиметровых размеров и впечатал в глубь кармана.
Прислонившись спиной к стене, Янис, не изменив выражение своего лица, начал оценивающим взглядом наблюдать за новой знакомой. Марика помогала матери разливать чай по стаканчикам и относила их женщинам и детишкам в первых рядах. Движения ее были плавные, кошачьи. Что, по опыту Яниса, обычно, отличало людей осторожных.
Понятие красоты - относительно. Люди просто выбирают кого-то привлекательного, и коллективно решают, что вот он или она - это идеал красоты. Начинают ровняться на эти условные идеалы, пытаются подражать. С этой точки зрения, Марика не была первой красавицей в этой церкви. В ней было что-то другое, аутентичное. В ее жестах, манере поведения, Янис наблюдал, как она разливала чай,
И зачаток непонятной пока эмоции вдруг ощутился внутри. Он бессознательно схватил себя за грудь и ладонь нащупала висевший на шее кулон. Симпатия? Интерес? вряд ли. они только что познакомились и было даже не ясно, сообщница она ему или участница заговора. Янис давно похоронил даже мысль о том, что такое чувство может вновь его посетить. Он уже не способен на это. В душе осталось лишь пепелище на месте, когда-то плодородной земли. Но он продолжал наблюдать, не находя сил и желания отвести взгляд, убеждая себя в том, что это только для расследования.
Миниатюрная, белокожая, круглое лицо с выразительными, широкими глазами, слегка курносый нос. Даже ее на первый взгляд плоская грудь, идеально сочеталась с ее тонким тельцем и придавало вид мнимой беззащитности. В противоположность этому, в больших, голубо-синих глазах Янис отметил уверенность и целеустремленность, когда она передала ему эту смятую в шарик бумажку.
Как бы она ни пыталась казаться кроткой, взмахивая и опуская пушистые ресницы Яниса было этим не пронять. Он был слишком опытный, для таких игр. Матерый Хаунд. Такой тип людей, особенно женщин, был ему хорошо известен. Для него было очевидно - эта малышка что-то от него хочет, и она сделает всё, чтобы этого добиться.
Его размышление прервала внезапно наступившая тишина. Повисло лёгкое напряжение и предвкушение. На сцену, уверенными шагами вышел молодой мужчина лет сорока-сорока пяти. На нём была одета такая же чёрная мантия поверх чёрного халата, как и у Ульриха. Янис несколько удивился. То, с каким благоговейным трепетом и почётом местные говорили про своего лидера, он ожидал увидеть почтенного и мудрого старца. Но никак не темноволосого, крупного, привлекательного мужчину в самом расцвете сил.