- Не сопротивляйся нам.
Виталий вздрогнул. Под ложечкой у него противно заныло.
- Мы все равно затащим тебя обратно.
- Поторопимся, - обронил Смотритель. – Море волнуется раз, море волнуется два… Помнишь?
Виталий украдкой бросил взгляд на его лицо. Мертвая, приклеенная улыбка. Глаза прикованы к маяку. По лицу не скажешь, что боится. Скорее исполняет тяжкий и жутко неприятный ему долг. Отчего-то с этой мыслью Никодимову стало тревожно вдвойне.
***
Через несколько минут Виталия окончательно покинули силы. В глазах плыли зеленые пятна, а тошнота стала почти нестерпимой – должно быть, наглотался грязной морской воды. Но угрожающие в своей безэмоциональности реплики со стороны моря гнали его вперед. Словами не описать облегчение, которое он испытал, услышав короткое “Пришли” от Смотрителя.
Блестящее, кислотно-розовое плечо вдруг скользнуло вбок, лишив Никодимова опоры. Слабо взмахнув руками, он по инерции сделал шаг вперед и вслепую ухватился за дверной косяк.
- Что… - язык тоже слушался плохо. – Что теперь?
- Теперь… - Виталию показалось, что Смотритель тихо вздохнул. – Теперь, если не хочешь возвращаться в Море, проходи и поднимайся по лестнице. Она прямо перед тобой, и это легче, чем может показаться.
- А ты? – спросил Виталий, борясь с искушением поползти вперед на четвереньках.
- Я останусь здесь, - ответил Смотритель, на сей раз, точно со вздохом. Полюбуюсь немного видом, а потом пойду искать, кого еще ко мне выбросит Море. Не думай обо мне. Просто иди.
- Спасибо, - выдавил Никодимов и двинулся вперед.
Лестница действительно была прямо напротив входа – винтовая, с решетчатыми металлическими ступенями. Сверху ее освещали отблески горящего на вершине огня. От нее веяло сулящей облегчение прохладой. Виталий взялся за перила и занес ногу над первой ступенькой, как вдруг…
- Не смей уходить от нас.
Что-то с ревом ударило в стену снаружи и через дверной проем в помещение хлынула вода, мгновенно затопив его по колено. Виталий бросился было вперед но вместо этого упал, болезненно пересчитав ребрами ступени. Что-то схватило его за правую ногу. И оно тянуло его назад. Виталий закричал и лягнул наугад. Безрезультатно. Отступающая вода и едва различимое под ее поверхностью чудовище несли его к выходу из маяка. Каким-то чудом Никодимов успел схватиться обеими руками за косяк. Теперь, когда вода отошла к своим нормальным границам, он увидел, что его держит. Белесое щупальце с крупными порами, обрамленное беспрестанно шевелящимися сороконожьими лапками и оканчивающееся тонким, острым шипом. И сопротивление жертвы ему явно не понравилось.
Продолжая обвивать его ногу, оно полезло выше. Виталий вновь закричал. Щупальце обернулось вокруг верхней части живота Никодимова, а его кончик, удлинившись, отстранился на секунду от тела жертвы и вонзился своим шипом прямо в сердце.
Крик Виталия перешел в сдавленный хрип, а руки разжались. Сердце колотилось как бешеное и пылало инфернальным жаром, быстро распространяющимся от него по всему телу – вместе с тем, что впрыснула туда тварь, бесформенной тушей виднеющаяся впереди, под неспокойной водной гладью. Ее щупальце начало ритмично сжиматься, резко сдавливая Виталия в районе солнечного сплетения. В едином ритме, раз за разом, раз за разом, раз за разом…
Руки Никодимова беспомощно скребли по мокрому песку. Вода, от которой просто разило йодом и еще чем-то горьким, уже поглотила его по щиколотку. В последней отчаянной надежде Виталий поднял голову и бросил взгляд в сторону маяка. Смотритель стоял там, у входа, и наблюдал. Конечно же, с улыбкой.
- Спа…си… - прохрипел Виталий, будто Смотритель мог услышать такой слабый хрип.
И он услышал.
С тихим звоном нижняя часть трости отделилась от верхней, обнажив сокрытый до сих пор в ней клинок. В два легких шага Смотритель преодолел разделявшее их расстояние. Подшаг, пируэт, режущий удар снизу вверх – и вот отсеченное щупальце беспомощно корчится на мелководье.
- Он сделал свой выбор, - тяжело произнес Смотритель, наставив свое оружие на белесую тушу. – Теперь он мой.
Виталий прополз мимо него на четвереньках и растянулся на песке, тихо скуля от пережитого ужаса.
- Все хорошо, - Смотритель говорил медленно и четко, но до Виталия не сразу дошел смысл слов. – Теперь все кончилось. Иди к лестнице и ни о чем больше не тревожься.