– А ну с дороги, миссис, – прорычал Сол, обливаясь потом.
На противоположном конце пандуса «Ночные убийцы» готовились к выступлению, настраивая аппаратуру. Сол чуть не уронил носилки, когда увидел Годспелл: на ней было длинное черное платье со шлейфом и высоким стоячим воротником. Смертельно бледное лицо закрывала черная кружевная вуаль. Она сжала микрофон в пальцах с длинными черными ногтями, раскрыла рот с черными губами и заголосила его любимую песню, в ней поминались демоны зла, антихрист и грешная, проданная дьяволу душа. У юноши от умиления на глаза навернулись слезы.
На маленькой сцене позади розария демонстрировал свою преданность Вивальди струнный квартет из Нижнего Оддфорда, заглушаемый воплями с подиума.
Эли, начисто лишенный музыкального слуха, наивно находил такой контраст старины и современности пикантным.
– А вот и вы, Офелия! – Он холодно улыбнулся. – Я рассчитывал, что вы пришлете бюст несколько раньше.
– А вы его видели? – затаив дыхание, спросила Фили.
– Нет еще. Его сейчас устанавливают, я полагаю.
– Пойду проверю, как идут дела.
– Я с вами, – вызвалась Фелисити, но Эли ее остановил.
– Потом, пышечка, потом посмотришь. Мы должны встречать гостей. – Он кивнул в сторону подъехавшей машины, из которой вышла крупная женщина в синем костюме – нотариус, регистрирующий браки. Вчера, немного поломавшись, она согласилась выполнить все необходимые формальности в саду у Гейтса. Фили аж вскрикнула, услышав, в какую сумму обошлась ее уступчивость.
– Впрочем, у вас не бывает плохих работ. – Фелисити включила дежурную улыбку. – А Даффодил разве не придет?
– Она сегодня скачет верхом.
– Как! Дилли участвует в скачках в этом году? – воскликнула миссис Гейтс.
– В этом году вообще очень интересный состав участников. – Глаза Эли сияли.
– Скоро начнут. – Фили взглянула на часы. – Когда Вы будете открывать бюст?
– Чуть позже. Во время специальной церемонии.
Подъехал старый «форд»-фургон с очередной оравой Виков – на этот раз из оддфордской ветви семейства.
– Чудеса! – рассмеялась Фили. – Молва разнеслась по свету аж до самого Оддфорда! Что за великое событие мы сегодня празднуем? Неужели вас наконец-то причислили к лику святых, Эли?
Минуя ворота, Вики развязной толпой направились прямо к каменной ограде сада и перелезли через нее. Гейтс ничего не мог поделать, потому что в этот самый момент появилась леди Белль, покачивая страусиными перьями на огромной шляпе. Ее сопровождали две ее сестры – Тиль и Трюфель. Насколько первая была неотесана и неряшлива, настолько же вторая – изящна и элегантна.
– Сэр Джон передает свои извинения, но он сможет приехать только после окончания скачек в Аскоте. Он опекает каких-то арабских шейхов и не может их бросить, – с царственным величием молвила леди Белль. – В крайнем случае немного изменим программу.
Она с трудом скрывала свой гнев. Сэр Джон не опекал в Аскоте никаких арабских шейхов, а сидел в своем кабинете, как приклеенный, у телевизора. За время скачек, пытаясь поймать удачу за хвост, он приумножил только сумму своих долгов, так что на пятый день ему было категорически запрещено появляться как на скачках, так и в местной букмекерской конторе. Но он, в отчаянном стремлении отыграться, нашел выход из положения: делал ставки по телефону, а для расчетов использовал единственное бывшее в его распоряжении платежное средство – карточку сына. И вот, опустошив счет Шпоры, сэр Джон теперь категорически отказывался отходить от телевизора, пока не объявят окончательных результатов. Вылив в унитаз графин шерри, леди Белль заявила мужу, что если он пропустит свадьбу сына, то она разрядит свое ружье ему в лоб.
– Разве он успеет приехать к «объявлению»? – обескуражено прошептал Эли.
– В крайнем случае подождем, – прошептала в ответ леди Белль и подождала, пока ее сестрицы заведут разговор с жирной Фелисити. Когда они наперебой стали восхищаться ее цветочными клумбами, леди Белль отвела Эли в сторонку.
– Нужно изменить программу – сначала провести скачки, а потом уже свадьбу, – объявила она.
– Это невозможно! Все продумано! Сначала свадебная церемония, потом скачки.
– Но отец жениха должен присутствовать на свадьбе. Обычай нарушать нельзя.
Гейтс собрал всю силу, которую ему давало преданное служение двум богам сразу – Иисусу и Мамоне, и вложил ее в свой взгляд:
– Сначала свадьба.
Но леди Белль дала ответный залп:
– Сначала скачки. Если Шпора победит – а это вполне вероятно – будет еще один повод для радости.
– Хорошо, – скрепя сердце согласился Эли и отдал приказ вызвать машину «скорой помощи».