Демон ревности зашевелился в душе Эллен.
– А сейчас?
– Это старая история. Все давно в прошлом.
– Но Фили-то совсем не старая.
– Это было детское чувство. Хотя сопровождалось вполне взрослыми желаниями.
– И они почти исполнились, так ведь?
– Да. Ты ведь знаешь историю с воронами. Один мой приятель утверждал, что Фили не ляжет со мной в постель ни за что в жизни. Когда она согласилась, я просто хотел доказать ему, что он ошибался.
– Ты не считаешь, что это было чересчур – предложить девушке вариант с подглядыванием?
– Мне было шестнадцать, я был дурак дураком. К тому же я всегда питал склонность к эксгибиционизму. В конечном итоге, я думаю, Фили только выиграла. Я не принес бы ей счастья.
– И для отчима ты тоже был слишком молод.
– Кто знает, может, это образумило бы меня.
– Сомневаюсь.
– Знаешь, мне нравится разговаривать с тобой. Я могу говорить все, что думаю, и не боюсь шокировать тебя.
– Например, говорить, что в шестнадцать лет тебе нравилась Фили, а теперь нравится ее дочь?
– Да.
У Эллен упало сердце.
– Но я тебя позвал не для этого признания.
– Для чего же ты меня позвал?
– Вот для чего. – Без всякого перехода Шпора охватил ее лицо ладонями и поцеловал. На этот раз его губы коснулись ее губ нежно и бережно, а язык решительно проник внутрь.
В ушах у Эллен раздался странный шум: ей показалось, что их хочет раздавить сумасшедший фермер на тракторе. Потом она сообразила, что это шумит ее собственная кровь.
– Ну давай, скажи, чтобы я перестал, что же ты молчишь, – приговаривал Шпора, целуя ее губы, лицо, уши, шею.
Эллен молчала, потому что разучилась говорить. Она могла только целовать его в ответ. И кусты бузины сомкнулись вокруг них, словно защищая от всего белого света.
– Господи, Эллен, – шептал Шпора, не отрываясь от ее губ. – Нам было бы так хорошо вместе.
– Что же нам мешает?
– Если бы ты знала, в каком я аду.
– Я и хочу узнать. Скажи мне, наконец. Что за ужасное обещание ты дал?
– Лучше ты скажи мне свое второе желание. Я хочу его исполнить.
– Хорошо. Я хочу, чтобы ты мне сказал, что тебя так мучает.
– Это не желание. Это психотерапия. Скажешь мне нормальное желание или нет?
– Нет. Отдавай мне мои деньги. Шесть фунтов шестьдесят шесть центов.
– Как бы не так. А с тебя, кстати, причитается массаж. Плечи ужасно болят.
– Всегда пожалуйста.
– Тогда завтра?
Она кивнула. Шпора расплылся в улыбке.
– Что тебя так развеселило? – спросила Эллен.
– Ты ведь знаешь, что мы закончим сеанс массажа в постели.
– С чего это ты взял?
– А ты попробуй, совладай с собой.
Спустившись с горки, они нашли коттедж Рори запертым. Ключ лежал под цветочным горшком, где хозяин имел обыкновение его оставлять. Они обошли двор, заглянули в конюшни, но Рори нигде не было.
– Может, он вернулся в паб? – предположила Эллен.
Шпора потряс головой.
– Рори так нервничал перед встречей с Дилли, что набрался еще до нашего прихода. Ты же видела, он едва держится на ногах. Наверное, по дороге свалился в кусты, а мы его не заметили.
– Кто живет там? – Эллен показала на ржавый вагончик рядом с большой кучей навоза.
– Шерри, грум. Ее нет дома.
В окнах вагончика загорелся свет, и послышался шум.
Подойдя поближе и заглянув в пыльное окно, они убедились, что Шерри все-таки дома. По обе стороны от мускулистого зада Рори, скакавшего вверх-вниз, видны были ее голые ляжки.
– Молодец. На ногах стоять не может, а трахаться – пожалуйста, – констатировал Шпора.
Картина этого совокупления, каким бы скотским и лишенным любви оно ни было, взволновала Эллен, и без того уже возбужденную. Она чувствовала, что Шпора, стоя рядом с ней, испытывает такое же сильное, острое желание.
Эллен повернулась и пошла обратно. Беллинг догнал ее и обнял за плечи.
– Не осуждай его. Он с горя, считает, что не достоин Дилли. Может, он и прав.
Ничего не ответив, Эллен ускорила шаг. Ричард применял очень похожую технику. Значит, Шпора считает, что Дилли заслуживает другого обращения. Опять ревность заскребла на сердце.
Шпора шел чуть позади и курил.
Когда Эллен вошла в «Плуг», бутылка шампанского была пуста. Ее заменила бутылка местного белого – все, на что хватило тех десяти фунтов, которые Дилли взяла с собой на свидание. Мать и дочь, пьяные вдрызг, обе хохотали, как сумасшедшие.
– А, вот и ты! Присаживайся! – замахала руками Фили при виде Эллен. – А мы тут как раз о тебе говорили!
– Где Годспелл?
– Растворилась в облаке дыма! – весело сказала Фили. – Новые люди. Новые страны. Ее манят. Понимаешь? А где же мальчики? Ты что, обоих съела? – И она залилась смехом, сразу же подхваченным дочкой.