Я сделала вдох и попыталась расслабиться. Почему, вообще, меня должно волновать с кем разговаривает и кому улыбается этот болван? Не должно. Поэтому, высоко подняв голову, я прошла мимо, даже не взглянув в их сторону.
Остановилась только, когда Ярослав схватил меня за руку.
- Жень, стой. Подожди.
- Не хотела мешать вашему серьезному разговору.
Он чему-то усмехнулся и зачесал челку пятерней.
- Она просто спросила, не знаю ли я, где здесь музей. А я ответил, что не знаю.
- Молодец, купи себе мороженку за это.
- С удовольствием, а то очень жарко, - все еще посмеиваясь ответил Яр.
- А я пошла в очередь, а то можно пропустить.
Но не успела я сделать и пары шагов, как передо мной появилась бабушка с пушистыми кудрявыми волосами, которые превращали ее в какого-то ангелочка с средневековых картин. Она обмахивалась краем шляпы, которую, наверное, сняла в тени и растерянно смотрела по сторонам.
- Ребятки, - обратилась она.
И я взглянула на Ярослава, который даже чуть нагнулся к бабуле.
- Не могу найти выход, - заговорщически произнесла бабушка, отгораживаясь шляпой. – Хожу, хожу здесь, а выйти не помню как.
- Пойдемте с нами, - предложил Гордеев.
Я опять фыркнула, сама заметив, что это ненормально, насколько злой и раздражительной я становлюсь рядом с этим парнем. Вот и сейчас. Кажется, ему было все равно, какого возраста женщинам строить глазки. Пришлось плестись за ними, хотя хотелось уже быстрее вернуться в очередь, а потом в дом к своему парню.
После двух поворотов мы вышли из тени лабиринтов к кафе. Бабушка поблагодарила Ярослава за помощь и похлопала его поруку со словами:
- Какая вы прекрасная пара. Берегите друг друга.
Я хотела сказать, что мы не пара, но он остановил меня.
- Ну какая тебе разница, - сказал Ярослав. – Ты видишь ее первый и последний раз. А она запомнит это приключение. Будет рассказывать, как помогли ей молодые парень и девушка.
- Не знала, что ты так печешься о старичках, - бросила я, все еще возмущенная тем, что нас приняли за пару.
- Ты многое обо мне не знаешь, - как бы с сожалением произнес он, но я лишь закатила на это глаза и отправилась в очередь.
В кафе мы купили чебуреки и белый квас, перекусили немного по дороге на рынок, стараясь не измазаться в соке от самых вкусных местных чебуреков. Ярославу нравилось меня всю дорогу подкалывать и вспоминать мои детские промашки. Я, конечно, злилась и жалела, что поехала с ним за продуктами, потому что на тему, которую я собиралась обсудить, поговорить никак не удавалось.
И только, когда мы нагруженные сумками, выбрались с рынка я решилась заговорить о Кате и Ване.
- Я придумала план.
- Что за план? – устало вздохнул Яр. – Как нам побыстрее добраться до дома и скорее принять душ?
- Нет, тупоголик.
- Опять. Называть тебя Енюшей запрещено, а ты значит готова вспомнить все мои прозвища безнаказанно?
- Что поделать, Гордеев, если ты был и останешься навсегда тупоголиком.
- Ладно хоть не злишься. Потерплю, - согласился он.
- Так что за план?
- Где твоё такси? – одновременно спросили мы друг друга.
- Такси будет через десять минут, давай присядем здесь в тени на выступ забора.
И он поставил сумки на полуразвалившийся заборчик какого-то двора.
- План будешь озвучивать? – спросил Яр, подняв руки вверх и хрустнув пальцами.
Я поставила пакетик с рыбой и чебуреками на большие пакеты, но из рук не выпустила, чтобы не упали.
- Есть идея подтасовать записочки, чтобы в следующий раз им двоим выпала поездка за продуктами. Что думаешь?
- Как мы это сделаем? – он скептически сложил руки на груди.
- Напишем записки только с именами Кати и Вани и сложим в шляпу?
Яр поморгал, соображая.
- А, если Кате выпадет Катя?
Я закатила глаза.
- Любишь ты все испортить своими глупыми вопросами.
- Нет, ну…
- Да, да. Надо все продумать, -пришлось все же согласится с его доводами.
- Может на записках с Катиным именем точки какие-то поставить, чтобы не перепутались? – предложил он.