– Спасибо, – я вновь натянуто улыбнулась, но тут же спрятала улыбку за чашкой, которую приняла у нее из рук.
– Ты что, плакала? – тут же задала она вопрос, усаживаясь напротив через стол. – Это Яр тебя расстроил. Что он наговорил?
– Нет. Не Ярослав, – тут же постаралась я прояснить ситуацию, хотя в груди тянула боль. – Я увидела Женю и Валю. Они целовались…
Подруга молчала в ответ. И эта молчаливая пауза затягивалась. Мы обе не знали, как дальше продолжать разговор. Катя смотрела в чашку, не желая встречаться со мной взглядом. Чай крутился, повторяя движения посудины, которую раскручивала Карпова.
– Ты знала, да? – можно было и не спрашивать. – И давно?
Она, наконец, пристыженно посмотрела на меня, будто извиняясь.
– Еще с восьмого марта.
– Но… Но почему ты молчала? – по щеке покатилась слеза, которую я тут же зло смахнула.
Выяснялось, что все это время я выглядела дурой, хотя боялась, что так будет, когда соглашалась на авантюру с Гордеевым. Вся эта история с фейковыми отношениями теперь казалась ничего не значащей на фоне того, что меня обманывали так много месяцев.
– Во-первых… – Катя протянула руку и хотела дотронуться до меня, но я отодвинулась. Она со вздохом продолжила:
– Во-первых, сначала не понятно было, что такое между ними. Я видела, что они флиртуют, но думала, это просто дружеский флирт, ничего серьезного. Надеялась, что они понимают, что делают.
– А что было?
– Они болтали на кухне у вас в квартире. Мы смотрели фильм какой-то, а они ушли за пивом и чипсами. Я пошла налить простой воды, а они там хихикали. Когда я вошла, Валина рука лежала на предплечье у Жеки. Они тут же встрепенулись и сделали вид, что достают пиво. Я ничего не сказал, схватила бутылку с водой из пакета и вышла.
– Понятно, – пробормотала я, вспоминая тот день.
Когда все разошлись, а Валя с Егором остались ночевать у нас, Женька как-то быстро залез под одеяло, сославшись на усталость. И вроде как быстро заснул. А я тогда ворочалась долго, вспоминая кадры из ужастика, который решили посмотреть в женский праздник, ведь девочки сильный пол и все такое. А потом, когда я почти заснула, мне показалось, что Женя встал, но сон меня утянул, и я проснулась только утром, тогда он спал рядом, отвернувшись к стенке.
– Я ничего не сказала, потому что и так ты реагировала всегда остро на то, что я говорила, что тебе не обязательно строить отношения с Женей. И что, что они дружат с Ванькой, тебе может встретиться кто-то еще. А ты ругалась и говорила, что не у всех бывает такая смешная и романтическая история знакомства. Некоторые просто хотят быть, как все.
– А потом. Это значит был не единичный случай?
– Женька, прости меня. Не знаю, ты выглядела такой счастливой, такой спокойной, что я не могла, да и боялась, что ты меня отругаешь и перестанешь общаться. А ведь у меня в городе, кроме тебя и потом Вани больше никого не было. Соседка по комнате та еще стерва. Так что…
– Что еще было? – спокойно спросила я.
– Жень, ты же помнишь, я пыталась… Еще до всего пыталась сказать, что он не тот, с кем стоит строить серьезные отношения. Бывает, что ты точно знаешь твое и ни за что не отпустишь. А бывает что-то вроде переходного периода. Так вот, мне всегда казалось, что ты для него… вроде… я это видела. Не знаю, почему Татьяна Владимировна этого не замечала…
– Причем здесь моя мама? – перебила ее я.
У Кати забегали глаза, когда я спросила про маму. Она схватилась за чашку крепче, поднесла ее к губам, сделала глоток, но я знала, что чай давно остыл и уже не дает такого успокоения, которое должен.
– Понимаешь, Татьяна Владимировна как-то сразу меня невзлюбила. Ты же знаешь. Она наверняка с тобой разговаривала обо мне. Я не подхожу тебе.
– Что за… ерунду ты несешь?..
Но Катя не дала сказать мне, продолжая:
– Она однажды пригласила меня к вам домой, когда вас никого не было, и провела беседу.
Я нахмурилась, ведь ничего об этом не знала.
– Я тебе не рассказывала, потому что она попросила не говорить тебе. Да и я боялась сказать, ты всегда маму так превозносишь, ее мнение у тебя самое важное. Прости я думала, что ты перестанешь со мной разговаривать, если я расскажу, что она мне наговорила. Да, и, не поверишь.