Бездетный, одинокий и никем не любимый, этот мужчина не смог отыскать в себе хоть каплю тепла для мальчика, который был ему родней. Все, на что хватало Пелия, — безуспешные попытки хоть как-то скрывать свое недружелюбие к Ясону.
— Мой сын ни в чем не виноват, — негромко заметил царь, наблюдая за своим помрачневшим братом.
— А я его и не виню.
Они помолчали. Пелий поджимал губы, Эсон время от времени потирал лоб и виски, будто надеясь, что это отгонит не желающую угаснуть боль.
— Знаешь, я все понимаю. Но он напоминает мне о многих утратах и ошибках. Даже тех, которые с ним никак не связаны… Поэтому тебе не следует ждать, что я начну целовать землю, по которой прошел твой потомок. Для этого во дворце предостаточно слуг.
Это были грубые слова, но Эсон не рассердился. Только чуть приподнял брови:
— Когда Ясон станет царем, тебе придется непросто с таким-то отношением.
— Ничего не поделать. Я не привык ожидать от жизни приятных подарков, а значит, и волноваться не о чем.
— Хотелось бы мне хоть что-нибудь изменить к лучшему, — вздохнул царь. — Но вижу, это невозможно.
Пелий лишь пожал плечами. Затем спросил:
— А что ты ответил Ясону?
— Посоветовал решать все проблемы самостоятельно. Ему предстоит править людьми, так что пусть будет ко всему готов.
— Так и знал, что ты скажешь что-нибудь в этом духе.
— Завтра он бьется на мечах… Надеюсь, проявит себя лучше, чем в стрельбе, — Эсон задумчиво посмотрел куда-то вдаль. — Меня огорчило, что сын Лаэрта сегодня превзошел моего.
— Мужчины всегда придают много смысла сражениям друг с другом. И даже между своими детьми, — хмыкнул Пелий. Его брат улыбнулся в ответ:
— Хорошо тебе говорить, победитель в метании копья! Сам вон не смог уснуть, хоть и скрывал свои чувства на людях.
— И то верно, — легко согласился Пелий. — Но я о другом сейчас говорю. Сильные и слабые стороны Ясона зависят не от его успехов в играх. Тебе стоит об этом помнить.
Вместо ответа Эсон внимательно всмотрелся в лицо своего брата. И ощутил, как его переполняет… Жалость? Сострадание? Чувство собственного бессилия?
Пелий походил на человека, добровольно запершего себя в неволе. Ему изначально было не чуждо все человеческое: радость от победы, сочувствие к ближнему, умение сопереживать… Однако он был несчастен и старательно прятал свои привязанности под покровом равнодушия. Благодаря играм в его сердце вспыхнула какая-то искорка, но теперь костер снова потух на неопределенное время.
Чтобы человек вернул себе вкус к жизни, он должен сам пожелать этого. Эсон не знал, что он может сделать для своего брата. И все-таки сегодня им удалось поговорить по душам… Наверное, это уже успех.
Тем временем Пелий широко зевнул, явно растратив желание беседовать дальше. Внимательного взгляда Эсона он будто не заметил.
— Пора отдыхать. Завтра нас ожидает непростой день, брат.
— Это так, — царь кивнул в сторону выхода. — Тебе следует пойти лечь прямо сейчас.
— Ну а ты?
— Скоро. Иди и не беспокойся, я не собираюсь разгуливать по мегарону до утра.
Пелий отвесил короткий поклон, развернулся и скрылся в темноте. Дождавшись, когда шаги брата окончательно затихнут где-то вдали, Эсон позволил себе зажмуриться и страдальчески выдохнуть: головные боли начали терзать царя с новой силой.
Надо отдохнуть хоть немного. Кто знает, сколько он вообще сможет править городом?
Таинственная болезнь усиливалась. Эта мысль грызла душу царя уже давно, но сегодня он остро ощутил, каким хрупким было все, что он с таким трудом выстраивал последние годы.
Надо проследить, чтобы ремонт торговых кораблей завершился в срок. И правильно распорядиться доходами от игр. Нужно поднять плату Хирону — пусть тот ускорит обучение Ясона. Наконец, пора бы уже рассказать брату о своем недомогании. А еще…
Царь не спеша направился в свои покои, погруженный в размышления. Грядущий день обещал принести новые заботы. И хорошо, если завтра боль не вернется, хотя особых надежд на это Эсон не возлагал.
Глава 7