Игорь слушал и думал: пусть Ершову помогают стены собственного дома. Зато самому Игорю помогает статья, признанная газетой, взбудоражившая читателей. Об этой статье только и говорит весь город…
— И тут я прав, — сказал он Ершову.
— В чем прав, Игорь? Ты лягнул Гипробум, лягнул строителей и грязным жирным мазком перечеркнул ученых.
Откинулась драпировка, из прихожей вошла Катюша, а с нею и гости. Было видно, что часть разговора до них дошла.
— Позвольте, позвольте, — загудел глухим басом Платонов, — мы, кажется, вовремя подоспели.
Ершов встал, пошел навстречу гостям.
— Сперва позвольте представить Дмитрия Александровича Коренева, секретаря парткома строительства Еловского завода, — раскланялся микробиолог.
Охваченный острым желанием быстрей распрощаться, Игорь подался к выходу. Но Ершов оказался на его пути. К тому же Платонов неплохо знал Игоря и его статью.
— Кого, кого, а нас-то, действительно, вы обмарали, товарищ корреспондент. — И уже к Ершову, к Кореневу: — Меня всегда возмущало такое верхоглядство и отношение к нашим ученым. Своих не чтим, а чужие пророки нас не жалуют. — И вновь повернулся к Игорю. — Знакомы мы с вами давно, молодой человек, и я не верю, чтоб вы не знали о существовании в нашем городе филиала Академии наук с девятью научно-исследовательскими институтами. Прекрасно знаете, что, кроме того, у нас девятнадцать отраслевых научно-исследовательских институтов, десять вузов. Более девятисот ученых по разным отраслям науки. У нас свои академики, доктора и сотни кандидатов наук. Неужели же эта армия ученых не может по-государственному решить вопросы, правильного экономического использования природных ресурсов края? Скажу вашими же словами: узковедомственно, не в государственных интересах выступили вы со статьей. В нашем институте крайне отрицательно отнеслись к ее появлению.
Молчал только Коренев. Поэтому Игорь решил, что кто-кто, а строители его понимают, они далеки от эмоций.
— Надеюсь, вы-то со мной согласны?
— Нет.
— Почему? — ноздри Игоря снова нервно зашевелились, переносица побелела.
Игорь считал, что можно сколько угодно спорить с Ершовым или с «мешком-микробиологом», но позиция парторга стройки его возмутила. Такая позиция явно расходится с мнением Ушакова, а стало быть, с мнением крайкома.
— Недостатков на стройке больше, чем вам известно, — продолжал спокойно Коренев. — За них и бейте нас, бейте проектировщиков, но зачем бездоказательно трогать ученых. Нам нужен большой круглый стол, надо объединить усилия для правильного решения задачи, а вы подливаете масла в огонь, лишний раз ссорите…
— Ну, знаете, — цвет лица Игоря приблизился к цвету собственных рыжих волос, — в одной статье невозможно охватить всех вопросов.
— Не валите все в кучу или пишите две, три статьи. Не получается, лучше совсем не писать.
— И будьте объективны, — добавил Платонов.
— У газеты есть и другие вопросы…
Ершов смешливо щурился, а сетка морщин возле глаз не старила его лица, наоборот, придавала ему радушие, мягкость.
— Тут уж ученые ни при чем, — сказал он.
— Извините, — Игорь встал. — В другой раз я охотно вернусь к нашему разговору. — В тоне, каким были сказаны эти слова, Ершов почувствовал подобие угрозы. — А сейчас мое время вышло. Рад был познакомиться, — взглянул он в сторону Коренева. И это прозвучало с подтекстом. — Да, у меня к вам, Виктор Николаевич, одно небольшое дело.
Когда они прошли через прихожую на веранду, где Катюша варила на газовой плите кофе, Игорь потянул на крыльцо:
— Срочно гроши нужны. Вот так, — для убедительности он провел ребром ладони по горлу.
Теперь Ершов понял, почему Игорь осчастливил его своим приходом.
— Сколько? — спросил он.
— Много. Двести рублей.
— Зайди под вечер. Дома всего рублей пятьдесят.
Цепкими пальцами Игорь схватил руку Ершова:
— Выручил! Не забуду!
Когда Ершов вернулся в гостиную, Платонов ему сказал: