— А знаешь, надо подумать, как все это подать. Мы можем дезинформировать читателя. В общем, ты поезжай домой, пришли статью. Мы наведем кое-какие справки. Если уж выступить, то выступить! Не блох ловим, торопливость здесь не нужна…
В коридоре Мишу окликнули.
— Игорь?! — удивился Миша. — Ты теперь здесь?
— Что ты, старик! Мне и в своей газете неплохо. Подрабатываю. В воскресный номер отрывок из повести устроил. Вчера из Москвы прилетел. А ты новости знаешь? Это же потрясающе!
И Игорь по меньшей мере в десятый раз за этот день начал о том, как летел одним самолетом с Виталием Сергеевичем. Держался Виталий Сергеевич, как земляк с земляком, без апломба и важности. Сошел в Дивноярске. В салоне сидели бок о бок. Даже обедали вместе. Внешне как будто спокоен, но сразу заметно: на сердце кошки скребут. Вломили, конечно, в ЦК. Зря не вызовут. Наверняка направят работать в другое место. Говорит, что Дивноярский химкомбинат решил посмотреть. Туфта! Попомни мои слова: с понижением переводят.
— Попомни! — повторил многозначительно Игорь. — А впрочем, ты где сегодня ночуешь?
— В центральной гостинице. Утром уеду.
— Так это же здорово! Часиков в шесть к тебе загляну!
В седьмом часу в номер действительно постучали. Миша, не поднимаясь с постели, лишь отложив газеты, крикнул:
— Да, да! Открыто!
— Я не один, старик…
Миша вскочил, расправил одеяло, а когда обернулся, едва поверил глазам. С Игорем была девушка, которую видел в ресторане.
— Познакомься, Неля, — сказал девушке Игорь. — Это мой лучший друг, строитель грандиозного сооружения на Байнуре Миша Уваров. Парень что надо! За знакомство и выпить стаканчик сухого не грех.
Игорь поставил на стол бутылку с удлиненным горлышком, рядом положил пакет с конфетами. Стаканов набралось всего два. Но Игорь не растерялся. Бокал ему заменила крышка кувшина.
Неля была манекенщицей лучшего Дома моделей, и это ей нравилось. На нее навевали скуку разговоры о стройке, о газетных успехах Игоря. Скинув туфли, поджав под себя ноги, она уютно устроилась в кресле, мурлыкая что-то под нос, запивала конфеты маленькими глотками вина.
«Каждому свое», — решил Миша, стараясь не глядеть в сторону этой «смазливой уютной кошечки».
Игорь сходил в буфет за второй бутылкой вина. Пока его не было, перекинулись всего несколькими словами.
— Неплохо бы нашим девчатам показать лучшие модели сезона, — сказал Миша.
— По субботам мы демонстрируем их в центральном салоне на проспекте Гагарина.
— Я не о том, если бы к нам модельеры ваши сумели приехать…
— Приехать, конечно, можно. Но только дорого это вам обойдется… Дорога, гостиница, подготовка и оформление места. Каждый труд оплачивается…
«Деловая особа, ничего не упустит».
Мише пить не хотелось. К счастью, выручил Игорь:
— Понимаешь, старик, в «Экране» новый франко-итальянский фильм крутят. На восемь часов едва с рук билет урвал. — Он достал, повертел светло-зеленый билетик перед глазами. — Но ничего, пусть пропадает. С друзьями не каждый день вижусь!
— Хороший фильм? — спросил Миша, не понимая зачем, но понимая, что так надо сделать.
— А что, это идея, — подхватил Игорь. — Желаешь, старик, валяй! До Еловска такая картина не меньше чем через месяц дойдет. А с Нелей мы завтра вместе сходим… Вот только, — и Игорь озадаченно кивнул на бутылку с вином.
— Да нет, я вас не гоню, оставайтесь…
— А это зачем? — спросил в коридоре Игорь, увидев, что Миша взял и балетку.
— Да так. На обратном пути забегу в дежурный гастроном. Утром рано уеду. Буфет закрыт будет. Ты только ключ дежурной по этажу отдай.
— Старик, ты прелесть! — и Игорь обнял Мишу за плечи. — Салют!
— Салют, — повторил Миша.
В вестибюле он разорвал билет на мелкие части и выбросил в урну. До Еловска на поезде сегодня уже не доедет, но до Бадана, где останавливаются все пассажирские поезда, доберется. Полсотни километров можно проехать и на попутной машине.
36
Орудийным залпом разнесся грохот и отозвался многократным эхом в хребтах и долинах. Невидимым лезвием Байнур вспорол над собой ледяную броню на десятки километров.
Но если бы только это!
Вслед за первым толчком земля задрожала мелко, противно. С гольцов сорвалась лавина снега и, сокрушая все на пути, устремилась в Кабанье ущелье. Белка, вылетев из дупла, метнулась к вершине мохнатого кедра и трепетно замерла там. Зычно рявкнул в берлоге матерый медведь.