Полохов сморщил нос.
— Подарок, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал небрежно. – Программка для Цинки. Занятная получается штука! Цинка, а что ты рассказывала?
Оперативница склонила голову к плечу, теребя шерсть Белой Никсы.
— Про структуру локуса, — сказала она. – Про контуры и роль СКиУ в балансе. Я подумала, раз все здесь интуитивщики, им это будет интересно.
— Да, — откликнулся Тэнра, — очень познавательно.
— Я как раз дошла до прогресса, — продолжила Цинка. – Не скажу, что я много знаю о том, чем занимается отдел разработки, но у меня там друзья. Бывшие однокурсники… Они очень увлечены работой.
— Ещё бы, — сказал Вася.
Он поискал, где сесть, и сел в третье надувное кресло, подтащив его поближе к дивану.
— Первые версии ЛаОси не подразумевали участия СКиУ в жизни локуса, — сказала Цинка. – Модули Систем начали учитываться только в пятой. Тогда модулей было три. С обновлениями ЛаОси их количество увеличивается. Не с каждым обновлением, но регулярно. Здесь, в восемнадцатой ЛаОси, модулей должно быть семь. Скоро выпустят двадцать седьмую ЛаОсь, и там их тринадцать. Это значит, что дело потихоньку близится к финалу.
— Финалу?.. – эхом повторил Амирани.
— Их должно быть пятнадцать, — сказала Цинка. – Пятнадцать высших демон–программ.
— Почему именно пятнадцать?
— Полный Маханаксар, — непонятно объяснила она.
Амирани приподнял бровь.
— Что такое Маханаксар?
— Так будет называться финальный релиз Систем Контроля и Управления, — Цинка заговорила тише и торжественней. – СКиУ в том виде, который на самом деле задуман архитекторами. И тогда… тогда начнётся следующий этап работ. Я не знаю, каким он будет. Даже в Лабораториях это знают единицы. Но это будет невероятно интересно. У меня голова кружится, только воображу! – и Цинка замотала головой, рассыпая по спинке дивана золотые локоны.
Амирани скупо усмехнулся.
— Маханаксар? – вспомнил Вася. – Я слышал. Это пословица: что‑нибудь вечное, как Маханаксар, который вечно недописан.
— Что ты! – Цинка приподняла ладонь. – Васенька, твои сведения устарели, и я даже не знаю, на сколько. Маханаксар давным–давно дописан. Все его модули реализованы, протестированы, и Лаунхоффер даже опубликовал исходники. Но Маханаксар – это не простая совокупность модулей, это очень сложная система их взаимодействия, взаимной интеграции. И эту систему нужно сбалансировать, прежде чем запускать. Маханаксар не уравновешен. Это другая задача. Поэтому разработчики пишут новые операционки, добавляют в СКиУ модули по одному.
Она замолчала, и стало так тихо, что Вася услышал сопение дремлющих Никс и вой ветра на пустыре. Все будто бы погрузились в размышления, и он тоже посидел без слов, насупясь, хотя в голову ему и не пришло никаких умных мыслей.
Титаническая работа, которая производилась в Лабораториях, оказывалась только подготовкой к чему‑то большему, чему‑то совсем невообразимому. Этого следовало ожидать. Здесь нечему было удивляться. Люди Лабораторий – это даже не те, кто просто умеет стремиться к большему и радоваться труду. Это те, кто не способен жить иначе. Те, для кого вечная работа и вечное развитие стали наркотиком. Иногда они не умеют ничего другого… Вася посмотрел на Цинку и вдруг подумал, что люди Лабораторий часто не умеют любить. «Не все, — поправил он себя. – Ящер с Вороной умеют. И Старик, он добрый. И Раука с Фьярте любят друг друга. И ещё много кто. Но у других на это нет времени…» Другие создают себе креатур, всегда понимающих и всегда удобных. Или даже не создают.
И ещё Вася подумал, что должно быть где‑то в Море Вероятностей место, куда приходят люди, умеющие любить – так, как люди Лабораторий умеют работать. И что там, наверное, очень хорошо.
…Амирани резко вскинул голову. Чёрные глаза его вновь стали синими и засверкали, как звёзды.
— Что это? – глухо прорычал он.
Тэнру словно хлестнули. Он вскочил, дико озираясь. Никсы проснулись и обе оскалились, топорща шерсть. Анис скверно выругался.
— Ой, — обморочно пролепетала Цинка, — ой, мама…
— А? – Вася растерянно моргал, недоумевающий и испуганный. Он ничего не чувствовал.
Анис встал и вызвал дисплей. Руки его заметались, отдавая приказы интуитивной клавиатуре. Он невнятно, сквозь зубы ругался на родном языке. На дисплее стремительно менялись картинки – графики, диаграммы, отчёты. Полохов различил крутую волну на одном графике и высокий пик на другом. Тэнра шагнул к Амирани, и они заговорили о чём‑то мыслями, без слов. Вася видел, как дёргается верхняя губа у местного админа – словно у хищного зверя. Полохов поднялся на ноги, завертел головой, открыл рот, но не мог решить, к кому можно полезть с вопросами.