Но спустя два часа, когда океан потерял свой золотой блеск и сумерки поглотили очертания предметов, английские крейсеры оказались в слишком опасной близости от «Каролины». Оба они были вооружены значительно лучше, чем капер, и, как видел с квартердека Блэкстоун, их канониры уже открывали планширы.
– Готовятся дать нам бой, – спокойно заметил Патрик, неслышно подойдя к нервно меряющему шагами палубу другу.
Но «Каролина» тоже принимала ответные меры: пушки выкатили на места, палубу посыпали песком… К несчастью, американский капер обладал всего лишь шестнадцатью пушками под четырехфунтовые снаряды и тридцатью орудиями на вертлюгах – совсем мало против тяжеловооруженной британской парочки.
– У нас одно преимущество – в маневренности, – пробормотал Джайред, и на его лбу прорезалась суровая морщина, – хотя мы явно уступаем им в огневой мощи и скорости.
Прошло уже много времени, как капитан покинул каюту. Меридит уже давно вытерла пол и теперь сидела в ожидании неизвестно чего. Если наверху шла битва, то она должна была бы, по крайней мере, ее слышать. На корабле стояла тишина, а те два британских корабля, которые поначалу девушка увидела в иллюминатор, исчезли из ее поля зрения.
Меридит устала, была голодна и абсолютно измотана неизвестностью. Никто не принес ей обычного ужина, и даже Тим не заглянул в каюту по своему обыкновению. Она подергала дверь и, с удивлением обнаружив, что она не заперта, решила все-таки подняться наверх.
Но только Меридит приоткрыла ведущий на палубу люк, как корпус «Каролины» содрогнулся от первого пушечного залпа. Неверный вечерний свет внезапно озарился оранжево-золотыми огнями, и в уши девушке ударил могучий пушечный рев. Какой-то человек закричал, охваченный пламенем, и Меридит увидела, как его товарищ тут же повалил несчастного на усыпанную песком палубу, пытаясь сбить с него сноп алого огня.
Испуганная девушка зажала рот рукой и оцепенела от ужаса. Все, что происходило на палубе, напоминало преисподнюю. Взмокшие от пота матросы неистово ругались, перезаряжали ружья и запаливали пушечные фитили, в воздухе стоял едкий дым, от которого слезились глаза и першило в горле… Меридит стало совсем страшно, к тому же она никак не могла понять, как это живые люди могут выносить весь этот ад.
Снова раздался залп. На палубу полетели деревянные обломки и град проклятий. Через несколько минут запылали палубные надстройки, которые матросы бросились тушить мокрым песком и морской водой… Вокруг царила смерть, а Меридит продолжала стоять, судорожно вцепившись пальцами в деревянную обшивку.
Вдруг над всем этим хаосом и воем раздался громкий и властный голос, вносящий в неразбериху боя какую-то определенность и порядок:
– Приготовиться отбить борт!
Меридит тотчас же повернула голову на этот голос и увидела, что Блэкстоун, как всегда, стоит на квартердеке, окруженный облаком дыма, в разорванной и прокопченной рубашке. Волосы его бились по ветру, с лица капал пот, но он был совершенно невредим. Отдав команду, Блэкстоун выхватил абордажную саблю и, несмотря на высоту, решительно спрыгнул на палубу.
В то же мгновение раздался ужасающий треск, словно одновременно подломилась сотня деревьев, и взгляд капитана совершенно случайно упал на едва живую от страха пленницу. В глазах его мелькнуло удивление, которое тут же сменилось гневом пополам со страхом. В один прыжок Джайред оказался рядом с Меридит.
Схватив девушку в охапку, он швырнул ее в дальний угол на моток канатов как раз в тот момент, когда на то место, где она только что стояла, рухнула огромная мачта. Тут же плечо Меридит обожгла страшная боль, и она чуть не задохнулась. Не дав ей опомниться от боли, капитан рванул ее к себе.
– Вас могли убить! – прохрипел он сквозь шум боя, приближая свое лицо вплотную, так что полумертвая Меридит увидела в его зеленых глазах пляшущие огни пожара. – Вы, что, никогда никому не подчиняетесь?
С этими словами он весьма безжалостно подтолкнул девушку к люку, из которого она выбралась, сама уже и не помня когда.
– Живо вниз, и ни шагу на палубу! – крикнул он и помчался к борту, оставив несчастную Меридит в состоянии полной прострации.
На палубе царило безумие. Полуголые матросы бегали по горящему кораблю, подбирая валявшиеся пики и запаливая мушкеты. Британское судно находилось уже так близко, что Меридит ясно различала команду, размахивающую гигантскими абордажными крючьями, нацеленными на борт «Каролины». И это были англичане, ее соотечественники, сумевшие на этот раз выиграть бой у непобедимых американцев.
– Ваша милость, почему же вы не внизу?
Меридит обернулась и не успела как следует рассмотреть подбежавшего Тима, как мальчик рывком, почти таким же сильным, как у капитана, сдернул ее вниз.
– Кэптен приказал мне за вами присматривать! И еще велел отвести вас в его каюту. – Мальчик говорил уверенно и незаметно подталкивал Меридит все дальше и дальше от люка. – Наверху вам сейчас не место, – покровительственно пояснил он, доведя ее до дверей.
– Никому там сейчас не место, – тяжело вздохнула девушка и повалилась на нетронутую койку. Здесь, внизу, звуки боя были тоже хорошо слышны, но дышать было легче. – Я просто хотела узнать, что происходит, – пробормотала она, с трудом переводя дыхание.
– Мы просто попали в хорошенькую переделку, – невозмутимо ответил Тим и вытащил из кармана какой-то предмет. В каюте было темно, и девушка, лишь ощупав его, с удивлением обнаружила, что мальчик протянул ей пистолет.
– Что… Что это… Что ты собираешься делать?
Вымазанный копотью, с отчаянным и твердым выражением лица, мальчик теперь был совсем не похож на того забитого малыша, что приходил складывать капитанское белье.
– Это вам для защиты, кэптен велел отдать, – нимало не смущаясь, просто ответил он.
– Так… – Меридит не стала говорить мальчику, что она куда больше нуждается в защите от самого капитана, чем от англичан, но какая-то теплая волна окатила ее при воспоминании о столь храбро сражающейся американской команде… Она восхищалась мужеством этих чужых ей людей, всех… за – исключением капитана Блэкстоуна. Он-то заслужил свои несчастья за убийство ее отца! И пусть он только что спас ее от неминуемой смерти под падающей мачтой – это ровным счетом ничего не меняет… Так, во всяком случае, очень хотелось считать Меридит. И она заставила себя так считать.
Неожиданно шум наверху стих, и наступившая тишина неприятно поразила девушку. Она спрыгнула с койки и испуганно прошептала:
– Что это? Что случилось?
– Не могу утверждать точно… – важно ответил Тим, восседавший в капитанском кресле и держащий в руках так и не отданный ей пистолет.
– Давай зажжем свечу.
– Ни в коем случае! Темнота нам только на руку.
– Но ведь ничего не видно, – поторопилась объяснить Меридит, полагая, что мальчик не заметит паники в ее дрожащем голосе.
– Зато не видно и нас. – Девушка услышала, как заскрипело под Тимом старое кресло, и он тихонько проскользнул к двери, приоткрыв ее и впустив в каюту тонкий лучик света из коридора.
– Ты думаешь, победили британцы?
Падавшего света оказалось довольно, чтобы прочесть на лице мальчика высокомерное презрение.
– Тсс, кто-то идет!
Меридит вскочила и через плечо мальчика увидела, что к ним тяжелой неверной походкой приближается капитан. Он был измотан и грязен, но выглядел отнюдь не побежденным.
Тим быстро засунул пистолет обратно в карман и распахнул двери. Вся его торжественная серьезность мигом улетучилась, и он превратился в обыкновенного веселого, любопытного мальчишку.
– Как дела, кэптен? Отправили их назад к их поганым берегам?
– Не совсем. – Джайред устало вдохнул, и, убедившись, что с его подопечными все в порядке, продолжил: – Абордаж у них не вышел, но, признаюсь тебе честно, дружище Тим, дела плохи. – Капитан, казалось, обращался только к мальчику, но сам краем глаза не упускал из поля зрения и пленницу.