Таким образом, на подъезде к перевалу они навели порядок и убрали место боя, оттащили и сбросили в пропасть погибших людей и лошадей. Горбатый северянин при этом всем подельникам категорически запретил потребление вина до наступления сумерек, и они его слушались. Впрочем, жизненные сумерки наступили много раньше, чем они могли себе представить: на их радость и беду в поле зрения появился наш караван.
После скоротечного и жестокого боя мы с Иланой покинули позиции и перебежали к месту у скалы, где ранее прятались разбойники. Удостоверившись, что все они лежат бездыханно, а наши воины живы, мы стали осматривать окрестности.
— Посмотри вниз на полдесятого, там кто‑то есть, — сказала Илана.
Включив на экране монитора ПК (лицевой щиток тактического шлема) функцию тепловизора, в указанном направлении буквально в двадцати метрах от нас за грудой камней заметил тёплый оранжевый бугорок. Действительно, кто‑то выглянул из‑за камня и спрятался.
— Эй! Вылезай быстро! Да, тебе говорю, не прячься, иначе сейчас получишь болтом в спину!
Вначале показалась лохматая голова с измазанным угрюмым детским лицом, затем появился весь мальчишка лет десяти в грязной и изорванной одежде.
— Ты кто? — спросил у него.
— Жок, — испугано ответил он. Это имя было названием местного мангуста–змеелова, аборигены считали его священным животным.
— Ты что здесь делаешь?
Он отвел взгляд и указал рукой на вражеский лагерь:
— Там моя мама и сёстры, Лета с Милой.
Илана в это время откинула лицевой щиток, переступая через камни спрыгнула с невысокого карниза, закинула арбалет за спину и махнула мальчишке рукой:
— Ну, чего стоишь, пошли к маме! И к сёстрам!
Мальчишка настороженно подошёл, зябко скукожившись от холода, но что‑то увидев в глазах Иланы, развернулся и заспешил к повозкам. Несмотря на солнечный день, из‑за перевала задувал ледяной ветер, даже не представляю, как этот холод переносят связанные обнажённые женщины.
Выглядели они очень плохо, и это мягко сказано: во всех без исключения посинели губы, а на теле каждой виднелись жёлто–фиолетовые пятна от побоев.
— С разбойниками покончено, вы свободны! — сказал громко, чтобы услышали все.
Безразличное выражение лица старшей женщины, привязанной спиной к тележному колесу, вдруг ожило, из опухших глаз потекли слёзы, она оглянулась по сторонам, увидела мальчишку и тихо промолвила:
— Жок, сынок, ты жив.
Привязанные к колёсам соседней арбы девочки с уже довольно сформировавшимися вторичными половыми признаками, тоже подняли головы и стали тихо шептать:
— Жок, Жок.
Совсем молоденькая девчушка с такими же персикоподобными грудками и небольшими прыщиками сосков, как и у моей Иланы, на происходящее не реагировала никак, вероятно была в бессознательном состоянии. Когда я обрезал на ней ремни, то почувствовал подмышкой жар тела.
— А здесь высокая температура, — сказал Илане, которая в это время освобождала от пут стоявшую на коленях красивую спортивно сложенную женщину с характерными мозолями на руках, вероятно воительницу.
— У нас в аптечке есть антивирусный комплекс и противовоспалительный коктейль, будем надеяться, что этого хватит, — ответила она.
Освобождённая воительница не смогла разогнуться и свалилась на бок, её тело было истерзано больше всех и выглядело, как сплошной синяк, между тем у неё единственной из всех пленниц взгляд был острым и осмысленным.
— Что с ней? — едва шевеля разбитыми губами, спросила она, указав глазами на бесчувственную девочку, пульс которой в это время щупала Илана.
— Тоже, что и у вас, порвано всё спереди и сзади, — ответила она, — тем более, на таком ледяном ветру заболеть ничего не стоит.
После этих слов воительница уронила голову на землю и закрыла глаза, минуту полежала, громко скрипнула зубами и прохрипела:
— Это моя дочь.
— Я вижу, — тихо сказала Илана.
— Вы ведьма? Видящая?! — встрепенулась воительница, — Моя Кара будет жить?!
— Мы постараемся вылечить и её, и всех вас.
— Видящая, если моя девочка выживет, клянусь, я — Гита, останусь у вас в услужении пока не издохну, — надрывно прохрипела она.
— Гита, давайте не будем загадывать так далеко, — ответила Илана и повернулась ко мне, — Рэд, пускай кто‑нибудь там быстро притащит сюда нашу палатку и дорожную аптечку. Да! И ещё мою розовую сумку.
— А эта‑то зачем? — с недоумением уставился на неё.