Магнус (смеется): Ха-ха-ха! Действительно, из всех Тысячи Сынов ты, вероятно, единственный, кто когда-либо говорил подобное.
Ариман: Хотел бы я быть здесь, чтобы увидеть, как она поднимается вверх…
Магнус: Вместо этого ты был там, чтобы видеть, как она падет.
Ариман: Поэтому мы вернулись?
Магнус: В некотором смысле. Скажи мне, Азек, ты помнишь Моргенштерн?
Ариман: Моргенштерн? Нет, господин, что это? Планета? Оружие?
Магнус: И то, и другое.
* * *
(Магнус и Ариман входят в пирамиду. Мусор и небольшие обломки падают со стен)
Ариман: Господин, опасно находиться в руинах пирамиды. Останки верхнего строения могут рухнуть в любой момент.
Магнус: Ты из братства Корвидов, но настолько ли слаба твоя сила Рапторов, что ты не смог бы спасти нас?
Ариман: С тех пор, как хранители покинули нас, ни одна из моих дисциплин не была сильна. Я не хотел бы рисковать нашими судьбами, опираясь на мощь своих способностей.
Магнус: Мы не в опасности – по крайней мере, не от строения.
(Далекий вой)
Ариман: Что это было? Волки? Снова?
Магнус: Волки ушли. Остались только их призраки.
Ариман: Призраки не лишены силы.
(Магнус останавливается у двери)
Магнус: Мы прибыли.
Ариман: Но… э-э… сир, здесь ничего нет. Только решетки и развалины…
Магнус: Просто жди и слушай.
(Шепот доносится издалека и становится все громче)
Ариман (почти шепчет): Что там, сир? Вы… назвали их призраками, но… чьи это призраки?
Магнус: Мои, Азек. Это мои призраки. Сверху, снизу…
(Обломки начинают сминаться)
Ариман: Что вы делаете?
Магнус: Раскапываю прошлое. Много лет назад я похоронил свое чувство вины под Просперо, но теперь пришло время вернуть его (говорит с усилием) назад… к... свету.
(Магнус использует свои силы для восхождения Моргенштерна)
Ариман: Что это?
Магнус: Часть древнего звездолета, давно забытого путешественника с самых ранних дней галактических исследований. И также это тюрьма для ужасной силы, психической сущности, не похожей ни на одну из известных мне.
Ариман: Откуда она взялась?
Магнус: Из места, которое я пытался заставить нас всех забыть.
(Магнус хватает затвор)
Ариман: Эти призраки, они причинят нам вред?
Магнус: О, наверняка. Так и есть.
Ариман: К оружию, сир!
(Ариман и Магнус открывают огонь по приближающимся фантомам)
Магнус: Незначительные возмущения, которые мы пропускаем или игнорируем. Крошечные недочеты, которые мы считаем несущественными. Все они имеют далекоидущие последствия…
Ариман (стреляет в призраков, крича): Господин! Что это за призраки? Это духи горящего Просперо?
Магнус: Нет, Азек. Эти беспокойные духи – мертвые из мира, который я уничтожил.
Ариман (крик): Господин! A-A-A-A-A!
Магнус: Азек? Хватит, Шай-Тан! Я здесь. Время пришло!
* * *
(Угрожающая тишина повисла в помещении)
Шай-Тан: Я говорил, что ты вернешься, Магнус одноглазый, король крови и разорения.
(Ариман стонет)
Ариман: Что это?
Шай-Тан: Скажи ему, Магнус, что это Шай-Тан, голос твоего величайшего стыда. Расскажи ему о Моргенштерне…
Ариман: Моргенштерн? Опять это имя, что это?
Магнус: Это мир, приведенный к согласию нашим Легионом и Четвертым в те далекие дни, когда мы с другими примархами были едины в своей цели. Сыновья с любимым отцом и братья, за которых с радостью бы умер любой из них.
Ариман: Когда это было? Во времена Крестового похода?
Магнус: Да. Ты знаешь, он всегда ненавидел это слово.
Ариман: Кто?
Магнус: Мой отец. Для него «Крестовый поход» означало месть, опустошение миров и безжалостную гибель всех врагов. Это не было ни нашей целью, ни нашим убеждением. Но никогда это не было более уместно, чем на Моргенштерне.
Ариман (гневно): Как получилось, что я никогда не слышал о Моргенштерне? Я главный библиарий Тысячи Сынов. Я храню наследие всех войн и деяний нашего Легиона, но это имя мне неизвестно.