Хелен рассказывала, что мастер приходил в оружейную лишь раз, чтобы посмотреть на работу и успехи Гомера, но после того как увидел, во что превратилась его комната, молча вышел с дёргающимся глазом и больше туда не заходил. Охотники ещё долго смеялись над этим, но подшучивать над хранителем в открытую побаивались.
Келли всего раз удалось побывать в инженерной комнате в компании той же Хелен; тогда она просто пошла за компанию, но, что явилось для неё полной неожиданностью, как и для её подруги, ей понравилось, и она мечтала побывать там ещё раз. И вот, как говорится, свершилось.
Помещение мастерской тонуло в полумраке, лишь главный стол, за которым работал кузнец, освещался переносной лампой. В дальней части кузницы горел камин, оснащённый странной системой мехов, далекой для понимания оборотня. Видимо, там Гомер что-то переплавлял.
Бородатый гном, как за глаза прозвали его девушки, с радостью встретил гостей. Было даже немного не по себе, что по обыкновению ворчливый Гомер вдруг сделался таким весёлым и общительным. Он показывал девушкам свои новые изобретения и радовался тому, что им и правда интересно узнать больше о делах кузнечных.
– А ещё я усовершенствовал ружья охотников, – похвалился в очередной раз старик, вытаскивая на свет ружьё. – Новые ружья легче и прочнее своих предшественников и имеют новую особенность. Видите рычажок? – кузнец указал на маленькую металлическую защёлку возле курка. – Он переключает скорость стрельбы. Помимо старой медленной скорости выстрелов, теперь вы можете активировать скорострельность, как из автомата. Правда, сила зарядов при этом уменьшается, так что действенно это только против мелких демонов в больших количествах.
– А это что? – Келли взяла в руки красно-чёрный камушек и показала его кузнецу. – Я таких не припомню.
– Ну это антидемонический камень. Я стараюсь держать их подальше, ведь Лиза с Рашидой…
– Да, да и на меня они раньше действовали.
– Да, до ритуала. Но путь человека дал тебе свои плюсы, а, да ещё сколько! Глупы те оборотни, что ищут силу у демонов. Ты теперь можешь использовать оружие людей, которое тот же Дэвид использовать не в состоянии. Ты имеешь силу молний, которая ему и не снилась. Я уверен: ты ещё покажешь этому засранцу, где раки зимуют.
– Спасибо, – только и нашла что ответить Келли.
Хелен изучила всё, что её интересовало, и довольная потянула оборотня к выходу из оружейной. В коридоре перед их комнатой девушки распрощались. Келли поспешила к Кроу, решив искать его в общем зале, а Хелен направилась к небольшому тренировочному залу охотников, где надеялась увидеть Грэма.
Глава пятидесятая.
На выходе из твердыни раскинулся до самого горизонта военный лагерь. Демоны шныряли по нему, словно муравьи, занятые каждый своим делом. Все готовились к полномасштабному вторжению. Ведь мало будет объединить миры: получившийся в итоге мир ещё нужно будет завоевать. Но с этим-то проблем возникнуть не должно. После того как мастер Ишгана получит силу ключа, у него больше не будет соперников. Ничто не в силах будет его остановить. Но для объединения миров нужен ритуал, а для ритуала необходим ключ, а ключ сейчас в цитадели под охраной хранителя миров. Вот такая незадача.
Какова же его роль в этом спектакле, спросите вы? О, очень даже большая. Дэвид улыбнулся и стал спускаться по вырубленным в скале ступеням.
Каузу последние несколько дней собирал всех в лагере, а не в своём тронном зале. Видимо, этим самым он хотел увеличить боевой дух своих пешек, а может, что-то прятал в зале. Это неважно. Всё, что интересовало оборотня, – это Келли. Мастер пообещал, что девчонку живой передадут Дэвиду: кто бы её ни встретил, её не станут убивать. Ослушавшемуся – смерть. Конечно, надежды на слово демона – это такое себе, но это уже лучше, чем ничего.
Новоиспечённый старейшина не торопясь прогуливался по лагерю. Тысячи глаз, как и обычно, молча провожали его. Он знал, что его ненавидят. Ненавидят даже больше, чем Рогула, если такое вообще возможно. Он оборотень. Тварь, которая годами истребляла их братьев, а теперь командует ими. Всё, что он видел в их глазах, – презрение. Каждого из них переполняли эмоции, но никто не смел сказать и слова. Пошедший против старейшины умирает. Причём, как правило, практически моментально, от рук самого старейшины. Все это понимали. Все знали, что это выбор мастера. Все это проглотили.