потерять самого любимого человека в мире.
— Моя пара много раз просила меня избавить её от страданий, но я не смог этого
сделать, — прохрипел Морн. — Я продолжал надеяться, что она поправится. Нас создали
выносливее людей, с ускоренной регенерацией. Моя пара не была слабой, но повреждений
оказалось слишком много, чтобы её тело сумело восстановиться.
17
— Мне очень жаль, Морн. Порой организм просто не выдерживает, и ведь все мы
смертны. Ты не хотел терять надежду. Так бывает, когда любишь кого-то. Старайся помнить
о том, как сильно она любила тебя и что даже самые сильные не всегда выживают, бросая
вызов смерти. Это полный отстой, и я не хочу врать о том, что боль скоро пройдёт. Она
останется и будет ослабевать ещё очень долго, но уже не будет столь терзающей, как сейчас.
Будто кто-то прокручивает нож, воткнутый прямо в сердце. Именно это я чувствовала после
смерти Томми.
— Ты замёрзла, — Новый Вид ухватился за низ своей рубашки и, сняв её через голову,
протянул Дане. В лунном свете можно было увидеть верхнюю часть тела Морна, поскольку
под рубашку он ничего не надел. У мужчины была широкая грудь и массивные бицепсы, а
белая повязка на руке создавала контраст с цветом его кожи. — Надень. Она длиннее, чем
то, что на тебе сейчас.
Дана замешкалась.
— Тебе будет холодно.
— Всё в порядке. Надевай.
Она колебалась лишь секунду, потому что не была такой же закалённой. Материал
рубашки был толще, чем у её халата, и всё ещё хранил тепло мужского тела. Дана надела её
через голову и потянула вниз. Морн оказался прав, рубашка была достаточно длинной,
чтобы скрыть ночную рубашку и халат.
— Спасибо. Скажи, если вдруг станет холодно, и я её верну.
— Я тоже ощущаю нож, о котором ты говоришь, — произнёс мужчина.
— Всё наладится. Ты должен постараться хоть частично отпустить свой гнев и чувство
вины. Я продолжала прятаться за ними, словно за щитом, от всего мира. Я нуждалась в них.
После смерти Томми люди стали смотреть на меня иначе. Я ненавидела все эти
перешёптывания и жалость. Потеряв мужа, из прежней Даны я превратилась в жалкое
существо.
— Другие жалеют меня, — признался Новый Вид.
— От этого только хуже. Поверь, я знаю и не жалею тебя. Ты пережил смерть пары. Это
делает тебя сильным. Некоторые люди избегают контактов с окружающими, отсиживаясь в
своих домах, откуда никогда не выходят. Они вообще перестают жить. Я не согласна с тем,
как ты взаимодействуешь с другими, затевая драки с большими агрессивными парнями, в
надежде, что они надерут тебе зад. Может, было бы лучше пересмотреть этот план и начать
разговаривать.
— Драка помогает мне погасить гнев, — ответил Морн, пожав плечами.
— Придя ко мне, ты сделал шаг в правильном направлении. Я уже говорила, что я —
последний человек, который станет решать проблемы с помощью драки, ведь я не смогу
дать сдачи.
— Это станет причиной твоей смерти.
Дана улыбнулась, нисколько не испугавшись, хотя знала, что все представители Новых
Видов были сильными и большими парнями.
— Возможно. Ты пробовал поговорить с другими Новыми Видами, которые потеряли
свою пару? Это могло бы помочь.
18
— Они не обсуждают это. Большинство из тех немногих, кто имел пару, потеряли её
ещё в плену, поэтому говорить о прошлом слишком болезненно для них.
— Существует психологическая консультация. Это помогло мне, когда я была готова
сойти с ума. Уверена, ОНВ может вызвать кого-то для частных сеансов.
— Я не хочу говорить с мозгоправом. Я их ненавижу.
Его тон был пронизан гневом. Девушка поняла, что у Морна, должно быть, имелся
неудачный опыт общения со специалистом.
— Ты мог бы пойти на групповые занятия куда-нибудь поблизости. Где в основном
обычные люди, которых объединяет боль потери, где они общаются друг с другом и
рассказывают о своих способах справиться со всем этим, но на всякий случай там всё же
присутствует врач.
— Люди, — прорычал он, — ну уж нет.
— Вообще-то я тоже человек, — мягко напомнила ему Дана. — И ты говоришь со мной.
Эти группы поддержки для всех людей, которые потеряли близких. И не имеет значения
какой они расы, когда внутри у всех одинаковая боль.
— Ты сестра Пола, а он один из нас.
Её тронуло, что люди, окружающие брата, считали его частью семьи, и Дане также
хотелось быть принятой ими, пусть даже косвенно.
— Я могу продлить свой визит, если ты захочешь и дальше общаться со мной, —
девушка подумала о том, что может потерять работу, но та ей всё равно не нравилась и была
лишь поводом каждый день выбираться из дома, чтобы не потерять связь с окружающим
миром. У её матери будет истерика, но Дана не особо переживала по этому поводу. — Я
была бы рада остаться на столько, на сколько ты хочешь.
— Ты сможешь это сделать?
— Да, к счастью, у меня достаточно сбережений. Мой муж сделал так, чтобы я ни в чём
не нуждалась. Я не завишу от своей зарплаты.
— Я мог бы убедить ОНВ платить тебе за пребывание здесь.
— В этом нет нужды, — девушка внимательно посмотрела на Морна, который был
крупным, устрашающим парнем, но всё же имел доброе сердце. — Но спасибо. Я продлю
своё пребывание, если ты продолжишь общение со мной, — Дана вздрогнула от
пронизывающего ветра. — Но, наверное, в следующий раз лучше встретиться в помещении и
когда на мне будет не ночная рубашка.
— Ты не устала?
— Нет. К тому же я плохо сплю из-за кошмаров.
— Я тоже не люблю спать.
— И что ты обычно делаешь по ночам?
— Бегаю или занимаюсь спортом. Это помогает выжать из моего тела всё до предела,
пока я не обессилю. Тогда я не вижу снов.
Это объясняло, почему он настолько мускулистый.
19
— Почему ты подрался сегодня? У меня сложилось впечатление, что ты делаешь это
регулярно.
— Я надеюсь, что они убьют меня. — Дана прикусила нижнюю губу, пытаясь подобрать
правильные слова. — Меня считают неустойчивым и опасным для окружающих. Вполне
возможно, что, в конце концов, ОНВ будут вынуждены усыпить меня, как животное.
Это ужаснуло девушку.
— Я уверена, что до этого дело не дойдёт.
— Мне больше незачем жить.
— Мне раньше тоже так казалось, но я ошибалась. Просто прямо сейчас ты поглощён
своим горем.
— Для чего ты живёшь?
Вопрос удивил Дану, и она пыталась придумать ответ.
— Думаю, для моей семьи. Они будут огорчены, если я просто сдамся. Я не могу
причинить им такую боль.
— У меня нет семьи.
— Есть другие Новые Виды.
— Я не общаюсь ни с одним из них. У меня была только моя пара.
— А как насчёт твоих друзей?
— У меня нет ни одного. Я проводил всё свободное время, заботясь о своей паре.
Морн разбивал Дане сердце.
— Ну, сейчас, у тебя появился друг. Ты важен для меня, — решительно произнесла
девушка. — Не сдавайся, Морн. Позволь мне помочь тебе. Я знаю, ты, вероятно, чувствуешь,
будто нет ничего, что изменит всё к лучшему, но стоит рискнуть. Просто дай себе шанс. Ты не
можешь позволить обстоятельствам оставить всё так, как есть.
— Ты не знаешь меня.
— Я хочу узнать, — Дана наклонилась ближе. — Какой твой любимый цвет?
— Мне нравится красный — он такой яркий, — спустя мгновение ответил Морн.
— А как насчёт любимой еды?
— Это так важно?
— Так мы узнаём друг друга. Мне нравится жёлтый цвет. Ты когда-нибудь видел
подсолнух? Я их обожаю. Знаю, они не такие красивые, как розы или тюльпаны, но они
напоминают мне о летних днях и поднимают настроение. Плюс ко всему, я люблю семечки,