— Она назвала тебя сторожевым псом (cловосочетание «сторожевой пёс» на языке героини звучит как «вактун» или «vakthund»), — спасительно прозвучал голос девочки. — Посчитала, что ты спас нас: сам ушёл и других увёл. Вот глупая, ты ведь просто бросился помогать своим друзьям истреблять род людской. Да и я тоже дура раз убедила себя в том, что обязана тебе жизнью. Это всё твоя чёрная магия, проклял, небось, меня, напоследок.
Она смотала оставшиеся нитки, спрятала иголку и затолкала их вместе с опустевшим наполовину бурдюком обратно в сумку.
— Хочешь знать, что я сказал тогда? — заговорил Эклесс на ломанном людском языке. Девочка замерла, держа в одной руке мешочек, а в другой серую тесьму. — Я попросил бежать. Не хотел, чтобы вас убили.
— Ты говоришь на нашем языке? — оборотень устало кивнул. Девочка вдруг крепко задумалась, а потом зло фыркнула и ударила его в бок своим крохотным кулачком. — Заставил пленных людей учить тебя? Ах, ты монстр. Мало тебе, что вы их истязаете, так ещё и это! И зачем только? Чтобы прикидываться человеком? Вот почему ты здесь! Надеялся, что тебя найдут и принесут в деревню. Думал мы такие идиоты и примем тебя! А мы бы приняли, и знаешь почему? Потому что помогаем друг другу. Мы не зло, как вы.
— Раз я такой монстр, то почему помогаешь?
Девочка и на секунду не задумалась с ответом:
— Почему помогаю? Ты не убил меня, вот я и помогаю. Не хочу быть тебе должной. Считай жизнь за жизнь. Но когда я тебя подлатаю, и ты уползёшь к своему хозяину, всё это будет забыто. Мы снова станем врагами. Ошиблась я, глаза у тебя всё же красивые, жаль, что принадлежат они зверю. Убийце.
— Ты так же судишь меч, которым убивают?
— О чём ты?
— О том, что мы такое же оружие. Мы созданы для этого, так же как меч создан для битвы.
— Созданы они. Ха! — бросила девочка. — А у тебя что своей головы на плечах нет? Пусть я и не эльфийка и не понимаю этот мир так хорошо, но то что ты говоришь это ерунда. Создали его, посмотрите только! Меня вот тоже «создали» женщиной, но я могу взять оружие и защищать свой дом. Я умру в бою за то, во что верю. Кто мешает тебе?
— Я не человек.
— А кто же ты?
— Зверь. Слуга Сварта. Убийца.
— Тогда чего же ты меня не убил?
Как и пять лет назад, оборотень не имел ответа на этот вопрос.
Глава 3. Странное чувство
Упрямо идя по лесу, девушка изо всех сил старалась не поддаться страху.
На небе высоко светила Луна, а звёзды прятались за пеленой легких облаков. Лес не пугал её — пугала близость Сварта.
Собрав все нашедшиеся силы, девушка громко прокричала:
— Морнавактун!
Прозвучавший голос — будто и не ей он принадлежал — испугал и заставил сжаться от страха. Что она только делает? На что надеется?
— Что в детстве была дурой, что теперь, — ругала себя едва различимым в шуме леса шёпотом, но продолжала идти вперёд, по почти незаметной в ночи тропе. — Неужели я и правда пришла сюда? Ох, зачем… ох, зачем? Я ведь даже имени его не знаю.
Шумно слетевшая с дерева птица заставила девушку отступить, выставив руки перед собой.
— Ох, что же это я? — она тряхнула головой. — Пришла искать оборотня, а пугаюсь мелкой птахи.
Девушка провела рукой по лицу и остановилась. Она совсем не знала куда идти и что делать. Как найти этого оборотня с лиловыми глазами? А как убедить помочь? Очень уж сомнительно, что волк вспомнит их короткие встречи, произошедшие не одну пару лет назад, да и не похожа она уже на ту маленькую девочку, с вечно исцарапанными ветками руками и ногами.
Глупо и бесцельно, девушка шагала вперёд: возвращаться в деревню, чтобы придумать другой план она не хотела, но и позвать оборотня снова не решалась — уж больно страшно.
Лес сгущался, а по левую сторону виднелись горы. Девушка знала, что за ними Сварт — страна страха, боли и страданий. Какие ужасы припас её правитель и каких жутких слуг готовит спустить на род людской? Прикусив до крови губу, она шла дальше, не желая смотреть на эти горы. Не желая думать о том, что там может быть и её отец.
Волк вышел на дорогу перед ней и зарычал, блеснув в ночной темноте белыми клыками. Куда ярче светились его лиловые глаза.
— Морнавактун, — повторила она, а оборотень тряхнул головой и подошёл, приминая тяжёлыми чёрными лапами пожухшую осеннюю траву. — Погоди. Не убивай, дай объясниться, — девушка не двинулась с места, даже когда волк оказался к ней вплотную и фыркнул, сдув с лица выпавшие светлые пряди. Не хотела показать страх. Храбрилась что было сил. — Не знаю уж помнишь ли ты меня, но когда-то мы уже встречались. В этом самом лесу. Сначала я ещё ребёнком была и била тебя палкой, а потом, через несколько лет залечивала раны. Помнишь? Ну же вспомни меня. Я знаю, что ты понимаешь мои слова, ведь ты знаешь язык людей. Ну? Морнавактун?