Он повернулся к коллективу и обошёл каждого глазами. Олег: тот стоял угрюм-невесел, хотя и без тяжкой кручины в глазах. Подбородок набыченный, руки сжаты в карманах. Огонёк-надежда во взгляде и ожидание слова старшего. Его, то есть, Вадима. Хорошо… Ваня. Парень сильно изменился после похода ТУДА. Изменилась манерность, изменилось нутро. Хотя и прикалывается вроде теми же шутками, но того Ванюши и близко не стояло. А стоял какой-то двойник, хотя… Чересчур надумал? Возможно. Люся. Люся-Люся-Люся… Взгляд прячет в сторону и вечно что-то думает. Брови сводит к переносице. Это появилось у неё ПОСЛЕ. Впрочем, не факт. Много ты её знал раньше?
Зорин вздохнул. В отношении Люси у него клубилось стойкое ощущение контрагента. Он не знал почему, только шестое чувство чуть ли не вопило: «здесь играют на другой половине доски». Посмотрим… Он поймал вопросительный взгляд Наташи и вдруг понял, что настоящее осталось только в ней. Та самая взбалмошная Наташка. Смотрит с ожиданием, надеждой и ещё… что-то есть.
— Давайте присядем! — Коротко предложил Зорин. Дождавшись, пока все удобно рассядутся, улыбнулся как можно мягче.
— Я готов выслушать каждого. По очереди… Давай, Олег, с тебя начнём что ли…
Головной неуютно покряхтел, покачался, потирая пальцами уголки рта и повернув голову вправо, сказал в сторону:
— А можно, я чуть позже… Выскажусь. — Он виновато глянул на Зорина.
Вадим отработал мимикой «как знаешь» и перевёл взгляд на Климова.
Ванька попыжился, поцокал языком, улыбнулся и начал выкладывать:
— Ну… Моё мнение, если что-то значит… Я думаю, вот это всё, — Климов хлопнул по земле и размашисто провёл рукой вокруг, — есть не более, чем продолжение шутки. Почему? Не знаю… Просто ощущения. С другой стороны вроде как Холм далеко. — Он кивнул на отдалённую, в заутренней дымке, сопку. — И денёчек перестал круговертить, да?
— Вот именно! — Недовольно ввинтила реплику Наталья, но Вадим не дал ей развить красноречие. Жестом остановил.
— Наташа! Я дам тебе слово, хорошо?! Давай, послушаем!
Ваня сделал глубокомысленную мину.
— Хорошо, я попробую обосновать свою мнюху. Вчера или когда… ТАМ мне дали понять, что мы… Э-э… Увязли, так сказать, на стыке миров. Всё, что мы якобы видим, есть порождение наших подсознательных желаний и не желаний. Также дали понять, что нелегко будет выкрутиться из этой жо… ситуации. Теперь что получается? Холм легко выбросил белый флаг? Не кажется вам, что слишком легко? По-моему, попахивает очередным разводом, простите, обманом… Не будь я в своём портале, думал бы, наверно, как Наташа.
Он дипломатично коснулся кисти, сидевшей рядом подруги. Та, обиженной девочкой, одёрнула локоть.
— Ладно. — Вадим удовлетворённо кивнул. — Следующий! Люся.
На Люсе мигом сосредоточилось всё внимание. Казалось, даже птицы попритихли в ожидании её ответа. Удивительно и непонятно, но негласно роль экспертной комиссии закрепилось за ней.
— Нет. — Покачала Людмила головой.
— Нет что? — Не дождавшись её уточнения, переспросил Вадим.
— Мы… Мы по-прежнему в плену иллюзий. — Начала неуверенно Люся, не глядя ни на кого, словно ученица, вытягивая из памяти плохо заученный текст. — Ваня правильно ощущает. Олег — тоже…
Она заглянула в глаза мужу.
— Правда, ведь? Ты тоже это чувствуешь? — И не получив ответа, уже более бойко понесла: — Вообще, кто прошёл свою кабинку, образно говоря… Кто снял с себя стружку, тот наверняка может считывать такие вещи. Или подозревать. Как-то так. Это всё неконтролируемое наваждение, морок, Вадим…
Она также как и Зорин схватила щепотку земли и подкинула её вверх.
— Земля вот эта, трава, вода, еда. Сапсан в небе… Всё это реально, но не реальней тех границ, что отпускает нам… — Люся улыбнулась, вскинув бровь. — Мы привыкли говорить Холм, но это совершенно другое, неизученное людьми… Ванька вчера сказал пробой, а я говорю — дырища. Настоящая воронка. Затягивающая и исторгающая. Покуда мы ходили в гости, но скоро, вероятно, я согласна с Ваней, придут в гости к нам. И кто знает, я лично не уверена, не есть ли ЭТО, что мы счас наблюдаем… Уже продукт наших желаний. Общих стремлений. На корневом уровне…