— Постой-постой! — Прервал Вадим. — Ты сейчас пытаешься довести, что вот этот перешеек между Холмом и Заячьими не более, чем… Иллюзия?
Люся выжидающе молчала, и не напрасно. Понесло теперь Вадима.
— Вот это небо, да?! Трава, земля… Запах земли. — Он сгрёб в пальцах пыль и плюнул в неё, растёр. — Свойство земли при плевке превращаться в грязь — всё это не настоящее?!
Он вытер кисель о штаны, думая приумолкнуть, но Люсины «аргументы» завели его не на шутку.
— Что же это тогда, массовый гипноз? Зашоривание глаз, да?! Ха-а! Некая воронка подслушала наши мысли, втянула в себя и выплюнула матрицу, основанную на наших подсознаниях? Бре-ед! Как такое может быть?!
Он давно уж не сидел, а расхаживал в своей патетике туда-сюда, и к немалому своему удивлению понял, что сегодня впервые за много лет «слетел». Выдержанность была его приобретенным качеством после срыва с Викой. А сегодня вдруг это качество оказалось липовым. Досадно… Он выдохнул и уже тише на полтона повторил, чуть изменив слог вопроса.
— Такое может быть? — Его взгляд искал извинения у Люси.
Людмила растянула усталую улыбку.
— Не знаю, Вадим. Ты ведь и сам ТАМ был.
— Был, да. Это да. — Согласился Вадим, усаживаясь обратно и возвращая себе спокойный тон. — Видишь ли, Люся, я не сбрасываю со счетов иррациональность происходящего. Из песни слов не выкинешь, однако, у меня несколько иное видение на эту чертовщину. Я, конечно, озвучу, но… Всё-таки давайте по порядку. Олег, ты созрел?
Головной меланхолично кивнул, с незажженной сигаретой во рту, затем прикурив, уже ответил:
— Николаич, ты будешь недоволен, но я склонен думать, также как Ваня и Люська. Не так всё просто и… Похоже на развод.
— Хорошо, Олег. Твое мнение не затрагивает моего довольства или недовольства. Я просто хотел знать ваши соображения. Теперь знаю. Наташу я даже спрашивать не буду. Я вижу: она верит глазам, рукам без всяких или-или. Я прав, Наташа?
Наталья истово закивала, взрывая, наконец, своё отношение.
— Конечно! Я что-то не совсем понимаю увлечения этими… Потусторонними порталами! Не наигрались ещё, мальчишки-девчонки?! Ребята… Ребятушки! Хватит мне этого: зашёл туда, вышел оттуда. Хватит. Я хочу домой. Ясно это или нет?! Я! Хочу! Домой!
— Тихо-тихо! Натали! — Зорин опустил руку на её плечо. — Спокойнее… Домой хотят все. Только от нашего продуманного сейчас действия зависит, насколько мы быстро окажемся там. Дома, я имею в виду… Давайте думать. Моя мнюха, как выражается Ваня, будет, пожалуй, не достаточно проникновенной, как у Людмилы, но всё же… Из неё и будет вырабатываться план. А пока слушайте! На мой взгляд, местечко ещё то! Паранормально до каждого мили дюйма и радиус охвата от Холма бог весть сколько. Не исключаю я, что мы до сих пор на поводке, только вопрос сейчас, как с него сорваться и не дать себя дёрнуть назад. Согласны? Так вот… Я не учёный и не исследователь таких аномальных задачек. Скажу проще: всё это дело смахивает на самокопание каждого из нас отдельно и массовый психоз вместе взятый со всеми. Пробой это или нет, только эта штука сублимирует наши страхи и угнетённое состояние. Она питается ими. Выстраивает мостики к ним и, не исключаю, что по этим мостикам проведёт их СЮДА.
Вадиму было трудно усидеть, и он уже давно в своём волнительном выступлении перемещался, нахаживая, словно лектор перед студентами.
— Я готов согласиться с Люсей. Возможно, она лучше чувствует природу подобных вещей, но… Есть у меня некоторое недоверие или расхождение… Вот смотри, Люсенька: ты утверждаешь, что всё, на чём мы стоим, видим, ощущаем, понимаем есть не более, чем подмена реальности. Так?!
— Я не утверждаю. Я предположила…
— Хорошо. Извини. Допустим… То есть, мы все пятеро напрочь увязли в точке икс, потеряли контроль над материальными формами вещей. Другими словами: нам отводят глаза, так?! Выставляют несуществующие декорации… Отвести глаза, кто не знает, старорусское выражение. Мой дед рассказывал: были и, поди, ещё остались такие умельцы на Сибири. Умели внушить то, чего нет на самом деле. Замызгивали сознание и всякий, кто попадал, верил. Вёлся… Этакий направленный морок. Гипноз. По староречью — отвести глаза. То бишь от явного, реального, настоящего… Ну, давайте рассуждать! Пусть глаза нам врут. Ну, как, скажите, можно отвести взгляд от запахов в носу, а осязательные ощущения… А вкусовое восприятие? Это тоже — отвести? Воду в часовне помните? Появившуюся вдруг в колодце? Её мы пили, ею мылись и готовили пищу. А если я счас порежу палец, боль и кровь тоже будет наваждением? Не настоящим? А может, как вариант: я вовсе не режу палец, а только внушаю себе, что режу? Вижу кровь, чувствую боль. Да и вы это наблюдаете. А?! Люся?! Классическая шизофрения, не кажется?