— Чуть не забыл… До просеки идти… уж кот наплакал, но переть придётся через Кривосучье, а это неприятное место. Распадок, низина. Сырая гниющая впадина, где самое раздолье мошкаре. Сами понимаете… — Вадим вытащил на свет баночку с тёмно коричневой мазью, погрузив в содержимое два пальца, демонстративно вымазал лицо, шею. — Дело конечно хозяйское, но я бы рекомендовал…
Чем непригляден клубящийся рой гнуса, каждый из команды успел вкурить по-своему, из раннего опыта. Особенно, если учесть, что сочетания «вкурить» и «окуривать» имели прямое значение в отношении профилактической борьбы с кровососущим элементом. Головной и Климов получили табельные цигарки, зная на практике как пользовать полыневый яд не в ущерб своему здоровью.
— Не в себя! — На всякий случай напомнил Зорин, с улыбкой глядя, как ворчит Наташка, намазывая локти и кисти рук.
— Только вчера вымылась от ушей до пяток! И снова пачкаться! Уф-ф! Ох, уж эта тайга, не могу!
— А почему назвали это место Кривосучье? — Спросила вымазанная раньше Натальи Люся.
— По названию и сути. — Ответил Вадим. — Место затхлое, приболоченное, с торфяными прилежами. И родиться там что может? Только дерево кривое нездоровое. Пробившееся ветками, но не получившее верного развития. Из себя они, знаете, как чурки со щупальцами. Взятые будто из сказки…
Наталья сделала премилую рожицу напоказ.
— Вот так неожиданно! Сказки здесь такая редкость! — Она с кокетливой иронией вознесла очи в небо, что Вадим невольно расхохотался. Потом, выставив палец, сделал строгое лицо.
— Молчок! — Приставив палец к губам, он сделал предостерегающий знак бровями. Снова улыбнулся. — На этот раз всё обосновано и научно подкреплено. Сырость, гниль, дефицит полезных минералов сказывается на вырождении вида. Отсюда и уродливые формы, Наташа! Ну, что вы, деревьев-мутантов не видели? Все намазались? Готовы? Ну, тогда пошли! Закуривать по команде…
Добрые десять минут, пока шли, он громко и увлекательно рассказывал лекцию о выведении в спецлабораториях новых селекционных видов растений. О том, как путём многократных скрещиваний, наука получала раз за разом невообразимые по структуре виды и подвиды, которые в итоге не приживались, в то время как если природа берётся ставить подобные эксперименты, у нее, как правило, приживается всякого рода нонсенс, о чём свидетельствует, кстати, то же Кривосучье.
Они не прошли и трети пути до распадка, а первые разведчики вылетели им навстречу. Пока еще редким числом, робко, неумело. Не осмеливаясь внаглую вонзиться в кожный покров человека. Но с каждым шагом их прибавлялось, как ровно прибавлялось и смелости. Дегтярный апперетив их настораживал, но что характерно, не сдерживал. Крылатая мелочёвка бестолково торопилась забить глаза, уши, а также пролезть в непромазанные щели за воротник и подрукавье.
— Опустить и перетянуть рукава! Застегнуться на все пуговицы! — Криком отдавал распоряжения Зорин. — Сейчас начнётся самое пекло! Закуривай, ребята…
Дым едкой полыни сколыхнул тварей прочь. В сторону и выше. Но пикировки только участились. Люди спустились в низину.
— Парни! Окуриваем затылки девчонок! — Продолжал криком доносить Зорин. — Идём быстро, но не бежим, не торопимся! Глаза сузить! Смотреть вниз! На ноги впереди идущего! Не разг…
Он поперхнулся и мучительно выкашлялся. Часть лютых мошек нырнула в открытый рот. Ну, держитесь, злыдни… Он потянул самокрутку, раздув щёки до размера хомячьих и выдохнул дымище в роящийся клубок. Клубок раздвинулся, но тут же сгустился вновь. Адово облако цепко оплело путников. Глаза-щелочки еле проглядывали путь вперёд. Воздух злобно дрожал. За тугой серой рябью кое-как проглядывались ориентиры: кривой потолок полуупавших полуистлевших палок. Безлиственных. Чёрных. Воняющих мерзко (язык не поворачивается назвать это деревьями). И тропа, уклоном шевелящаяся вверх. Живее… Надо выбираться как можно быстрее! Вверх… Казалось, время замедлилось. А тело приобрело тормозящие колодки. Вадим яростно отрывал стопы и заносил их как можно чаще и дальше. Ему казалось, тысяча насекомых копошатся у него под одеждой. Да что там под одеждой. Под кожей! Он активно выдувал полыневую хмарь впереди себя. Воздух очищался… ненадолго. Давненько ты здесь не хаживал, Зоря. Давненько…