Зорин неожиданно встал, словно наткнулся на невидимую преграду. Олег, идущий следом, чуть не врезался в его спину.
— Ты чего? — Удивился Головной.
Вадим повернулся к нему, молча поморгал, и вдруг встрепенулся.
— Пошли быстрее! На душе неспокойно…
Лагерь их встретил дружным ликованием. Выяснилось, что никаких чрезвычайных событий за время их отсутствия не случилось, и Вадима, которого последние сорок метров волокло автопилотом, заметно поотпустило. Как же хорошо, когда не сбываются предчувствия! Плечи… Едва расслабив камень плечей, он ощутил небывалую усталость. И дело не в туше, носили его плечи и посерьёзнее веса. Вероятно, переволновался больше. Сжался, скукожился пружиной. Организм ждал борьбы, а получил отбой. Теперь одеревенелость отступает, а усталость… Обволакивает.
— Что, так и ничего не было? — С нажимом переспрашивал он Людмилу. — Ни показушек там, ни посвистушек? Без лиха и наваждений? Чисто, да?! Да ну…
— А разве надо, чтобы было? — Люся невозмутимо пожала плечиком и с улыбкой поглядела на Климова. — Ваня нас так щедро угощал анекдотами, заряжал нас позитивом. Так что кормовой базы на строительство всяких безобразных коконов ТАМ видно не получили.
Слово «там» не требовало пояснений, но Люся жеманно потыкала пальчиком вниз, имея вероятно глубинно-подземно-неземное происхождение «порталов» и «туннелей».
— Обломись, печатная контора! — Заорал Ванька, с азартом присвистнул и выкинул неприличествующий жест в абстрактное некуда. — Шеф! Прилагал усилия, так сказать… Создавал комфорт и атмосферку. Девочки не могли родить ничего, окромя Чапая, чукчи и Вини-Пуха.
Напыщенная тирада Ивана вызвала восторг, хохот и оживление.
— С тобой до срока родишь, доведись стать твоей женой…
— Натуська, пардон, я не так выразился! Но ход твоих мыслей мне импонирует…
— Трепло ты моё… — Наташа ухватила Климова за талию. — А что… На Чапаева я бы поглядела. Такой мужчинка…
— Наталь-я! — С суровой весёлостью произнёс Олег. — К чему далеко ходить? Ты погляди, кого ты обнимаешь! Это и Чапаев, и Буденный в одном лице.
— И Наполеон с Кутузовым! — Добавила Люся.
— Оу, братья! Скорей Мюнхгаузен и поручик Ржевский — Улыбаясь, парировал их шутки Иван.
— Это вложено изначально! — Смехом ответили ему.
Вадим, который не участвовал в шутливой перепалке, с удовольствием отметил вернувшуюся атмосферу незатейливых колкостей и подначек. Олежка, понятно, не остыл от охоты. Но Ванька, каков молодец! Ходячий депрессант и только! Живой уголок юмора… Надо иметь недюжинный талант, чтобы уметь вот так… Вытеснять отчаяние нехитрым способом. Причем в естественной своей традиции. И чтобы мы без тебя делали, Ваньша?!
А Климов уже переключился на охотничий трофей, критически осматривая его под разными углами.
— Чвой-то у вас оленчик недоразвитый какой-то… Болел, наверное, кашлял… А кто его вальнул? Ты, Олегыч?! Ну, тогда, ясно! Тихо-тихо, не сердись, я всё понял. Это сынок-недоросток, вышедши без спросу травку пожевати. Или папа-карлик? Вадим, а есть карлики у оленей?