Моя рука тянется к наручникам на поясе. Нужно спешить — скоро она очнётся, и тогда у меня уже не будет преимущества. Это, чёрт возьми, уже не комикс, а реальность. А передо мной Киллер Фрост — одна из самых отбитых злодеек этого мира. Прошедшей ночью она без колебаний отправила немало моих коллег на тот свет. И меня тоже прикончит. Прежде, чем я успею открыть рот. Люди для таких, как она, — лишь расходный материал, с потерей которого можно не считаться.
Киллер Фрост мычит, дёргает головой. Я срываю наручники с крючка на поясе. Смотрю на неё: в реальности она куда красивее, чем в рисовке. Просто совершенство. Тонкие черты. Белоснежные ресницы, словно покрытые инеем, дрожат, но веки всё ещё смежены. Только синие губы слегка портят эффект фарфоровой маски. Она выглядит так, будто насмерть замёрзла, но это обман. Киллер Фрост сама несёт погибель от холода. Она и есть ожившая стихия.
Разве я могу сковать вьюгу?
Я смотрю на неё, и чёртов азарт начинает ещё больше бурлить в крови. Это как сыграть в русскую рулетку. Сколько раз я грезил об этой встрече, понимая, насколько она маловероятна. И опасна. Ночью я воочию узрел, на что способны такие, как она, — зрелище жуткое, особенно когда между тобой и угрозой нет непроницаемой стены экрана.
И всё же… Не зря же я лез под раздачу у Аркхема, осознавая всю опасность.
Она стонет, опирается на руку и садится. Трясёт головой. Ещё до того, как Киллер Фрост открывает глаза, я успеваю запихнуть наручники в карман. Опускаю руку, всего миг — и в меня впивается колючий взгляд, синий, как ясное зимнее небо. Холод бежит мурашками по коже. Это не от её силы, а от осознания: выбор сделан, и теперь придётся расхлёбывать последствия.
— Ты в порядке? — Дежурный, ничего не значащий вопрос, который американцы задают с такой же рутинно, как желают доброго утра, дня или вечера.
— Нихрена, — хрипло отвечает она. Касается лба, где алым пятном выделяется ссадина — яркая на фоне белоснежной кожи. — Ты сбил меня, козёл!
— Ты сама выскочила под колёса, — тут же парирую я.
По коже пробегает новый холодок, на этот раз от страха. Вокруг её свободной кисти начинает клубиться иней. Но вот лицо кривится от боли, и я инстинктивно понимаю: она слишком измотана, чтобы пустить в ход свои особые силы. Но это мало успокаивает. Даже без метаспособностей Киллер Фрост может прикончить меня голыми руками. Если захочет. Или если я окажусь для неё бесполезен.
— Слушай, выглядишь неважно, — начинаю я, стараясь казаться максимально естественным. Думаю, в этот миг мне впору вручить премию за лучшую актёрскую игру. — Может, подвезти тебя? Ну, туда, где смогут помочь.
Её подозрительный взгляд заставляет сердце пропустить удар. Вдалеке раздаётся вой полицейских сирен. Она тоже его слышит, но не сводит с меня глаз. Даже полулёжа на асфальте, она умудряется выглядеть одновременно жутко и прекрасно.
— Замётано, — соглашается она.
Я протягиваю руку, Киллер Фрост принимает помощь. Её ладонь удивительно мягкая, но при этом холодная, будто под кожей течёт не кровь, а сжиженный фреон.
Киллер Фрост поднимается и, опираясь на моё плечо, направляется к машине. Я нарочно сгорбился, но не из-за её веса, а на случай, если она привалится ко мне. Так она не почувствует под курткой кобуру. Если заметит ствол — всё кончено. Даже раненая, она свернёт мне шею.
Сажаю её на переднее сиденье, обхожу машину и устраиваюсь за рулём. Её лицо остаётся бесстрастным, хотя вой сирен становится всё громче. Ещё чуть-чуть, и другие копы появятся из-за поворота. Если заметят пассажирку в моей машине, то начнётся погоня. А когда нас прижмут — а нас точно прижмут, — она наверняка возьмёт меня в заложники. И если догадается, кто я на самом деле, всё полетит ко всем чертям окончательно.
Двигатель заводится с полоборота, и я невольно выдыхаю с облегчением. Киллер Фрост тоже. С синеватых губ срывается облачко пара. Красиво.
— Тебе куда?
— Прямо, — отвечает она, не отрывая взгляда от дороги. — И поторопись. Мой док принимает строго по записи.
Я давлю на газ, но не резко. Быстрый старт привлечёт внимание, а мне нужно слиться с потоком редких машин. Кажется, Киллер Фрост это тоже понимает: она указывает на первый поворот к четырёхполоске, где движение куда оживлённее.