Спустя ещё пару бутылок вина и бесполезных разговоров о моей личной жизни появилось решение выдвинуться в плаванье по ночным улочкам. Уже в тот момент мне хотелось уйти или провалиться сквозь землю, не потому, что мне было не приятно находится рядом с ней, а потому что привыкание к этому человеку не вызывало во мне отвращения и я боялся последствий. Нужно было зайти домой, пускай время было позднее, мне нужно было убедиться, что Даша дома и что она не голодна.
Когда ночными улицами идут двое пьяных людей, что давно друг друга не видели и не знают, что происходит в жизни другого, возникают некоторые моменты недоверия и чувство удивления от того, что жизнь вообще могла так повернуться, не утихает до последнего. Главное на все вопросы отвечать «всегда живой!».
Часть 6.
На часах было немного за полночь, несмотря на то, что был только вторник, ответственная школьница Даша, ждала своего приемного отца. Это был первый раз, когда я вернулся домой так поздно не один, обычно я был даже не в состоянии говорить и просто валился сразу на кровать. Они обе не верили до последнего в существование друг друга, и если Даша давно знала о существовании другой женщины, я сам ей часто рассказывал, то сегодняшняя спутница узнала о девочке всего несколько часов назад.
Конфликт интересов назрел ещё с порога, Даша ещё только как мы зашли попросила меня отойти поговорить. Это та самая? Зачем ты её привел? Она мне не нравится!
— Мне она тоже не нравится, но не могу же я её спровадить. Давай я просто переоденусь, и мы уйдем, а если придется вас знакомить ближе, то в другой раз. Ты же девочка умная, сможешь с кем угодно найти общий язык, договорились?
Не прошло и десяти минут, как мы вышли обратно на улицу, я накинул бушлат и взял с собой дубленку, потому что на улице холодно, а женщина со мной в легоньком пальто, и я не могу позволить ей замерзнуть.
На пьяную голову я могу позволить сказать себе всё, что угодно, потому что перестаю думать об отношении к себе от других людей, какое-никакое уважение к школьному учителю в обществе должно быть, иначе отношения с учениками слаживаться не будет совсем. Потому я пью как можно дальше от школы в которой работаю, дабы меня никто не видел.
— Почему ты выбрал такую жизнь, тебе никогда не хотелось жить для себя? В свое удовольствие, зачем ты постоянно пытаешься всем помочь, что шесть лет назад, что сейчас, у тебя никогда не остается времени на себя.
Знала бы она тогда, как много раз я уже отвечал на этот вопрос, каждой собаке нужно знать, почему я живу не так, как она. За столько времени я уже давно пришел к ответу, который говорю всем.
— Знаешь, счастья в жизни мне не хотелось, есть на свете дела поважнее.
Разговор неутолимо заходил в тупик, не потому что не было желания общаться друг с другом, причина всегда одна, времени слишком мало, а рассказать хочется слишком много. Отвечая на глупые вопросы фразами из давно забытых книг, я заводил этот диалог в ещё большее болото, выбираться из которого пришлось бы до самого утра, не скажу, что это не было моей изначальной целью. Слишком личные вопросы и ничуть не откровенные ответы всё равно не рушили чувство комфорта, витающее в воздухе. Но как обычно бывает в ситуациях, когда есть те, кто приходит к тебе, найдутся и те, кто придет за тобой.
Блуждая по безлюдным улицам не самого благополучного района, резко возрастает шанс наткнуться на людей, на которых не хочется натыкаться никогда. Молодые люди в спортивных костюмах и с горящими глазами одним только внешним видом внушали, что сейчас будет стычка.
— Выворачивайте карманы или мы вывернем их сами, — произнес самый широкий с омерзительным шрамом на все лицо, проходящим через нос и уголок губ.