- Или не знаете где его дом?
- Знаем мы его ирода.
- Пошли братцы.
- Заодно и выпьем.
- Хорошо живут в дереве караси...
- Так и мы об чем гутарим.
- Выпьем мужики.
- Хороший ты мужик Фрост.
- А то я сам не знаю.
- Он зараза с вас кровь пьет, глядишь, наверное и мясо ест ежедневно, а вы репой перебиваетесь. Развеж это по правде? Развеж это по справедливости народ? Иль вас бог без любви создал? Чем вы хуже этого кровопийцы?
- Правильно говорит.
- За бороду надо Кадилу, и Прошку его за компанию.
- Ну, значит работаем.
- Вот вам копья и ножи. Чего испугались. Разбирай. Ну, еще выпьем.
- Кхе. Тебя сам бог послал Фростушка.
- А то...
- Эй, чудо-юдо гороховое выходи на смертный бой, - он оглянулся назад, войско хотело тишком сбежать, да ноги не держали.
- Пролетариат бля...
- Броневика не хватает.
- Будем работать.
- Чегой то вам, - крепкий мужичок, сторожась выглянул из-за двери дома.
- Тебя воевать пришли, ирод поганый.
- Это я то поганый, сам такой.
- "Черт, как Иваном Васильевичем потянуло".
- В атаку мужики. В атаку, - Морозко вставлял пинки, придавая необходимое ускорение в нужном направлении.
- Вперед на демократизацию... тьфу, бес попутал, вперед на коллективизацию и коммунизацию.
- Все бабы общие, все хозяйство народу. Пить, есть и не работать. Социализм мля... путевки на курорты, карточки для избранных партдеятелей, молодые комсомолки каждый день, пионеры онанисты форева...
- Вперед, кого догоню на ремни пущу.
Алкашня приступила к штурму крепкого домика. Вскоре появились первые жертвы. Отчаянно заверещал мелкий порось.
- Огонь сюда. Жечь будем.
- Ой не губи. Ой, не губи родимый, - из окна судорожно заорал давешний мужичок.
- Так выходи не убьем.
Мужичок осторожно вылез из дому и втянув голову в плечи подошел ко мне.
- Жить хочешь?
- Так ктож не хочет то?
- Тогда делись.
- Так чегожь.
- Или отдаешь народу неправедно нажитое, или убиваем тебя.
- Чур меня. Последнее отдам, токмо семью мою и жинку не трожьте. Не может она общей бабой быть.
- Все отдашь, станешь одним из нас. Настоящим коммунистом-социалистом. А про жинку мы подумаем.
- Отдам. Все отдам. Как есть говорю.
- Ну тогда давай, накрывай на стол добрым людям.
- Поможем мужики накрыть то?
- А как же, - обрадованные испитые морды дружно ухнули по сторонам, помогая выставить столы и лавки.
- Ставь, все что есть съестного ставь. Чего от народа скрывать то? И сам поешь.
- И свиней режь.
- Сколько резать то, - настороженно спросил крепкий мужичок.
- Всех режь, иль не уважаешь, - красные глаза парня заставили сердце сжаться от страха.
- Так одному не под силу...
- Поможем, во всем поможем. И про жинку еще не забыли.
В начале недели в Земляную пришел рай, и стар и млад все пили и ели в доме Кадилы. Было съедено 400 бочонков с солениями. Выпито 12 бочек с вином и сидром, 10 бочек с пивом. Зарезано 142 порося, съедено более 15 тонн мяса и копченых окорочков.
Сам Кадила от горя похудел, и почти не ел вместе со всеми. Равнодушно наблюдая как испитые мужички, которым и руки то раньше не подавал, один за другим наведываются к его молодой и красивой жене. Недавно только сговорил бабу.
Количество правоверных "комнистов" росло в геометрической прогрессии. Вся деревня набирала вес на дармовых харчах, когда вдруг пришла нехорошая вещь.
- Все родимый. Кончилась хавка. Все съели...
Кадила стоял, нервно проминая шапку.
- Кто у нас тут еще враг народа?
Полсотни комнистов одобрительно и в разнобой заорали.
- К Прошке идти надо.
- Он сука богатый.
- Люди тут понимаешь болеют, а он с ночи до ночи работает. Не уважает народ. С демонами водится.
- Дави гада.
- Ну чё народ, значит все понял, идем к ироду.
И они пошли. Огромной гурьбой. Со столами и лавками. С мангалами и вертелами. Со стороны это выглядело страшно. Даже первые пионеры алкаши выглядели сосредоточено.
- "Вот что значит, когда народ вкусил настоящей свободы..."
- Прошка!!!!
- Выходи ирод, убивать будем.
- Ой, не убивайте. Комнист я, вот вам крест.
- Ну, если коммунист то иди сюды не обидим. У нас и Кадила тут обретается. А он человек поважнее тебя будет.
Кадила от таких слов резко надулся.
- Иди-иди, ток быстрее, а то сами все возьмем.
- Поспешаю я...
- Комнист я не трогайте.
- Ну, если коммунист то корми народ. Давай все выноси.
- Так у меня все в погребах.
- Покажь где, поможем.
Прошка понурившись начал показывать свое хозяйство, хозяйство было крепким. Курей и гусей было немерено. Да еще говядина бегала, козы и поросятки.
- Фрост, - к моему уху наклонился Кадила, - у него больше 800 поросей. Как бы не спрятал.
Великое дело человеческая справедливость, стоило избавить Кадилу от имущества и сразу проявилась пролетарская солидарность.
- Молодец, проследи лично.
- Ну что народ накрываем на стол.
- Фрост, - передо мной остановился подпитый мужичок, - я вот за комнистичную идею все отдам. Даже жизнь свою...
Мужичок пьяно икнул и тут же избавился от своего завтрака.
- Вот. Это называется сознательный пролетариат.
- Растем товарищи.
- Эх, броневик бы мне...
Вся деревня 6 000 человек пила и ела несколько недель, славя великую идею коммунизма, Маркс и Энгельс были бы мной горды. В далеком мире прорастали ростки свободы трудового народа.
Но еще через несколько дней закончились запасы у Прошки. Горящий огнем праведного учения Прошка повел народ за собой. Огромный караван из лавок, столов, вертелов, и свернутых матрасов двинулся следом. Люди уже не возвращались домой. Все пили, ели и спали прямо недалеко от места пиршества. Благо было летнее время.
В составе партии было уже 2500 членов. Меньшевиков пока не наблюдали, но были бдительны. Раскулачивание масс шло по прогрессии, караван двигался кругами, весело горланя песни и пританцовывая. Прошло всего 2 месяца, а мы уже умудрились уравнять положение трудящихся в отдельно взятом селении.
Но броневик мне все-таки построили. Я стоял на огромном деревянном сооружении и созерцал прекрасное зрелище - тысячи откормленных и благолепных лиц взирали на меня снизу сияющими глазами, в этих чистых глазах был свет истинного учения.
- Товагищи... свет ученья дан нам не для того чтобы мы бездарно прожили свои жизни в этом богом забытом месте. Пора нести свет народам. Свет истинного учения и свободы трудового народа. Доколе подрывные элементы будут заставлять народ трудиться от зари до зари, свободу пролетариату. Пора освободить буржуев от стесняющих их цепей окорочков, колбас и свиных вырезок. Власть народу, труд буржуям, свободу и еду трудовому народу. Общих женщин вам. Пить, есть и еще раз есть, только этому нам нужно учиться, учить и еще раз учиться... я не устану повторять вам эту великую мудрость.
- Вперед во имя истинного учения.
- Вперед. На Сосновку.
- Правильно. Совсем сволочи, зажрались.
- Правильной дорогой идем товарищи.
Шесть тысяч человек двигались в сторону соседнего села огромным караваном повозок и фургонов. За спинами людей оставалась пустая и брошенная деревня. Спустя пару дней, в село заглянули фуражиры императорского войска, но им не удалось найти даже одного маленького зернышка.