Кай-Са видел, как это было.
Он тогда сражался с силой Дагот Гереса. Воля аргонианина противостояла воле священника Шестого Дома. И никто из противников не мог победить, ибо силы и впрямь оказались равны. Дагот Герес насылал леденящий душу страх, от которого любой человек свалился бы замертво, но Кай-Са шатаясь и кривясь от боли, подходил всё ближе. Потом в аргонианина полетели одна за другой множество молний, незримых обычным зрением. Казалось, что они сотканы из чистой и незамутнённой ничем злобы творящего их. Кай-Са с трудом отмахивался от этих молний Тенью, но о движении вперёд пришлось забыть. Всё его внимание было сконцентрировано на отражении магии врага. Откуда только в нём взялись подобные силы, аргонианин предпочёл не думать, ибо не бывает таких подарков бесплатно.
Тут-то Раеса Пуллия, которая осталась позади и, как решил аргонианин, попросту сбежала, пошла на прорыв. Даже Кай-Са невольно вздрогнул от проснувшейся в обычной на первый взгляд женщине силе. Она вихрем пронеслась сквозь строй теней и... и они гибли от её простого клинка. Гибли в непередаваемых муках тех, кто однажды уже прошёл через подобное. Они загорались от палаша Раесы, подобно сухой соломе после встречи с факелом.
Когда Кай-Са бросился в атаку сквозь строй этих существ, тени отступили сами, так и не приняв боя, будто почувствовали в нём хозяина, точнее хозяина они почувствовали во тьме, что спряталась в сердце его клинка. А тут... Раеса просто уничтожала тени, тьму, словно какая-то святая заступница и защитница от зла.
Скрытый от взора аргонианина пепельного цвета мантией с низко надвинутым капюшоном, Дагот Герес неожиданно прекратил свою атаку. Кай-Са даже едва не потерял равновесия от внезапно схлынувшего напора. Но обрадоваться этому он не успел, потому что молнии устремились к Раесе Пуллии. Душа Кая-Са взвыла. Раеса, она сейчас... Нет! Аргонианин понимал, что убив Дагот Гереса, он прервёт заклятье, молнии просто растают в воздухе без подхлёстывающей воли хозяина. Но добраться до него Кай-Са никак не успевал.
Тут он просто бросил во врага свой меч. Он не стал тратить время на замах, а швырнул его прямо из боевой стойки. Любой скажет, что это было бессмысленно, ведь аргонианину не хватало силы броска, чтобы тяжёлый меч даже долетел до Дагот Гереса, ух не говоря о... Всё так. Но клинок по имени Тень метнулся подобно стреле, созданной из чистого мрака - того с чего всё началось и того, чем всё закончится рано или поздно. Меч проткнул священника Шестого Дома, войдя в его грудь по самую гарду.
Не успел он только на какие-то бесконечно малые доли мгновения. Молнии растаяли, как и предвидел Кай-Са, но одна из них всё же жадно впилась в тело Раесы Пуллии. Женщину легко, словно та была тряпичной куклой, отбросило к стене. Но не успел аргонианин сделать хотя бы шага к ней, как подал о себе знак Дагот Герес. На самой грани своей смерти он ухитрился сплести какое-то заклинание, которое с силой осадного тарана ударило в грудь Кая-Са. Теперь был и его черёд лететь над полом и ударяться обо всё, что только было можно. Дагот Герес хохотал. Его смех был хриплым, словно воронье карканье, он был на пороге смерти. И всё же священник Шестого Дома смеялся так, словно навсегда и безоговорочно победил. Хохотал он недолго, вскоре смерть-таки сжала свои стальные когти на его сердце. А потом Дагот Герес рассыпался в воздухе невесомым пеплом.
Проклиная всё на свете, аргонианин пополз к бесчувственной Раесе. Он ощущал, как быстро тают его собственные последние силы. Ощущал и очаг чего-то непонятного, что начинает расползаться от сердца вопреки всему.
"Я должен выбраться и вырвать её из этого страшного места. Должен... Должен..."
Слова были не нужны, мысли, что его спутница вовсе не лишилась сознания, а уже отошла на свои небеса, он давил в зародыше, не давая им травить душу. Кай-Са совсем выбился из сил, но всё же дополз до женщины. И, слава всем её Девяти Божествам, она была жива. Дышала слабо, едва-едва, но дышала. Значит, волшебники быстро поставят капитана на ноги.
Он достал из-за пазухи пергаментный свиток, развернул его и начал читать заклинание Божественного Вмешательства. Силы свитка должно хватить, чтобы перенести и Раесу и аргонианина. Кай-Са просто запретил себе думать о том, что будет, если этой самой силы не хватит. Позже, когда уже начало действовать заклинание, аргонианин вспомнил про свой меч. Тень так и оставался здесь.
Короткая вспышка, утрата реальности, словно при использовании проводника Гильдии Магов. Он открыл глаза уже в пустом зале.
- На помощь! Тут раненные!- из последних сил закричал Кай-Са и только сейчас лишился сознания.
Глава одиннадцатая: Болезнь.
Ему снилась та самая хрупкая на вид данмерка, что спасла его тогда, на самой грани бытия. И как тогда, сейчас она вновь билась, билась за него, Кая-Са, за его душу. Правда, не этот раз решительной женщине никто не противостоял. Никто, кого мог почувствовать сам аргонианин. Она сражалась с ним самим, удерживая от рокового шага. Поэтому он и не умер сразу на месте от того удара Дагот Гереса, поэтому ему хватило сил на всё остальное. А теперь только эта данмерка держит вольную душу аргонианина. Держит, да вбивает её обратно незримым тяжеленным молотом.
Удар, удар, ещё удар. Кай-Са даже смеётся. Зачем всё это, ведь ему хорошо и так, на вечной воле. Удар, удар, удар! Перед его взором проносятся в бешеной пляске какие-то моря, города, дворцы и замки, леса и поля, болота и пустыни, горы и реки. И Красная Гора. Бушующая, взрывающаяся клубами тяжёлого серого пепла. Удар! Кай-Са открыл глаза.
Он лежал на узкой больничной койке, где именно ему было всё равно. Пугало, что здесь Кай-Са был совершенно один, хотя ещё койки тут имелись. Аргонианин подумал о Раесе. Она была в тяжёлом состоянии, но не смертельном. Её должны были выходить, поставить на ноги. Может, это случилось раньше, чем очнулся Кай-Са? А может быть и так, что она так и не поправилась, или же вообще...
"Нет, Кай-Са, не думай о беде, пока она не постучалась в твою дверь... Ты слишком много не зн а ешь, чтобы делать какие-то выводы... Ты ещё слаб..."
Слабость была. Она словно ампир высасывала из него все живительные соки. В груди, у сердца появилось что-то чужеродное, какая-то тяжесть, словно аргонианин, несмотря на весь свой иммунитет, заболел. Нет, вздор... Проклятье! Нет!
Кай-Са вспомнил ту единственную болезнь, которой заражались все. Корпрус! От него нет спасенья и лекарства. Если... если это действительно корпрус...
- Кай-Са!- Это была Раеса Пуллия. Она появилась в дверях вся бледная, словно саму смерть увидела. И по её выражению лица, обречённости и самому настоящему горю в глазах, аргонианин понял всё, понял без слов и жестов. Ему хватило только взгляда.
- Ты здорова?- холодно спросил Кай-Са, примеряя обычную свою маску хладнокровия и отстранённости.
- Кай-Са... я... я...- по её щекам потекли слёзы, которые она стирала латной рукавицей, нисколько не заботясь о расцарапанных щеках.
- Прошу тебя, не надо этого,- попросил аргонианин. По его мнению, далеко не так должен уходить воин. Но что поделаешь, загадочная Воля Судьбы, Дstiдt Iдtдп никогда не спрашивала чьего-то мнения.- Я ещё жив, Раеса, не стоит отпевать меня раньше времени.
- Ты прав,- тихо ответила женщина, потупив взор. Сама она в это не верила. Скоро, очень скоро Кай-Са превратится в ходячий труп. Его сознание не угаснет, но деградирует до самых простых потребностей. А потом и это уже будет неважно, ибо затем аргонианин умрёт лютой смертью. Кай-Са силён и телом и духом, но долго противиться этой болезни он не сможет.