— Не беспокойтесь, уважаемый товарищ. У меня команда опытная…
— Я понимаю, ваши люди озабочены лишь одним, чтобы грамотно распределить груз с точки зрения центровки судна. Но есть задача куда более важная — доставить его к месту назначения неповрежденным!
— Существуют правила, определяющие размещение груза в трюме.
— Это особый груз, не забывайте об ответственности.
Ир Нам Гунь сбежал по гулкой металлической лестнице в трюм, резко остановился и обернулся. Его глаза показались капитану двумя маленькими остренькими гвоздиками, которые будто вонзились ему в мозг.
— Любимый руководитель лично и Трудовая партия доверили нам исполнение задания чрезвычайной государственной важности, и каждый из нас отвечает за свой участок. Я же не собираюсь учить вас азам судовождения.
Против такой аргументации трудно было что-либо возразить.
— Я понимаю всю ответственность, — упавшим голосом сообщил капитан.
И хоть в трюме было довольно светло, Ир Нам Гунь ползал по закуткам с фонариком в руке.
— Здесь у вас слишком влажно… а здесь — спертый воздух. Тут невозможно дышать. Все живое тут погибнет буквально через день.
— Кажется, я понимаю, о чем идет речь… — капитану хотелось добавить, что он догадался: референту ЦК нужно место для размещения контейнера с лабораторными животными.
Однако высказывать свою догадку вслух он не рискнул. Если связан с секретной операцией, лучше делать вид, будто понимаешь и знаешь только то, что тебе положено.
— Здесь? — задумался Ир Нам Гунь, высвечивая фонариком место в дальнем конце трюма. — К контейнеру, который окажется здесь, должен быть свободный проход для меня, и никаких посторонних.
— Вроде подходит. Я отдам приказ, чтобы сюда никто не приближался.
Референт втянул носом воздух. Провел рукой по ребру шпангоута.
— Сухо… — И тут же напрягся: — А это что за трубы?
— Система охлаждения силовой установки судна.
— Подача забортной воды или же сброс отработанной?
— Сброс, — растерялся капитан, поняв свою ошибку.
— Да вы понимаете, что вы мне предложили? Во время плавания здесь будет слишком жарко.
— Извините, товарищ, не подумал… волнуюсь. Я хотел предложить место у правого борта. Там проходят трубы забора воды. Она холодная.
Ир Нам Гунь смягчился:
— Все мы волнуемся, такая ответственность. Но нельзя терять голову. Мы не имеем права на ошибку.
Референт ЦК вновь выбрался на свежий воздух. Капитан в это время пригнал двух матросов с мокрыми тряпками, чтобы до блеска вытерли этот угол трюма.
Ир Нам Гунь тем временем уже оказался на улице, лично следил за тем, как четверо докеров расшнуровывают брезент на автомобильной фуре. В глубине кузова белел вместительный контейнер — параллелепипед два метра на метр и на полтора. Вверху по его периметру виднелась густая металлическая сетка, какую обычно устанавливают для вентиляции.
— Погодите, — чуть дрогнувшим от волнения голосом произнес референт, отстраняя докеров.
Он забрался в кузов, приложил ухо к стенке и только затем развязал брезентовые лямки, страхующие контейнер.
— Можете грузить, но только очень осторожно. Ни в коем случае сильно не наклонять и тем более не переворачивать.
Ир Нам Гунь придерживал контейнер руками, когда докеры двигали его к разгрузочной рампе фуры. Он даже лично придерживал ремни, когда его опускали на грузовую тележку. Представитель спецслужб был в курсе, что референт заказал этот контейнер в последнюю очередь. В бланке заказа значилось, что предназначен он для перевозки лабораторных животных, использовавшихся в ядерной программе. Все группы атомщиков работали в режиме строгой секретности, а потому даже он не знал, какие именно животные понадобились иранским «братьям по разуму». В конце концов, каждый отвечал за свой участок работы. Каждый сам хранил секреты, доверенные ему руководством. И даже представитель всесильных спецслужб считал лишним знать то, что ему не положено. Еще один значок появился в блокнотике.
Ир Нам Гунь сопровождал контейнер на всем пути его следования. Докеры, проникшись серьезностью момента, обращались с ним, как с хрустальным сосудом, разве что пыль с него не сдували. Наконец контейнер оказался в назначенном ему месте, страховые брезентовые ремни были надежно затянуты.
— И чтобы никто, слышите, никто, кроме меня, к нему не подходил ближе чем… — референт поискал глазами, — чем эта линия, — взглядом он прочертил прямую от одного шпангоута до другого. — Трюмный отсек большой, места хватит.
Маневровый локомотив с лязгом подцепил опустевшие товарные вагоны и потащил их в темноту. Заурчал седельный тягач и увез пустую фуру.