— Вы думаете, это невозможно?
— Сомнительно, — сказал Стоун.
— Неужели англичане совсем отказались от Крита?
— Очень похоже, — устало сказал Стоун.
— Это было бы глупо. На острове все против железноголовых. Как раньше были против Метаксаса.
— А что же, по-вашему, могут сделать англичане?
— Борьба все равно будет идти. Критяне ненавидят железноголовых.
— Допустим. Но что тут могут сделать англичане?
Нужно было менять галс и отойти от берега, который вдруг оказался рядом. Когда лодка выровнялась и пошла дальше, они продолжали разговор.
— Могут посылать на Крит оружие. Могут помочь населению организоваться, — сказал Нис.
Стоун демонстративно засмеялся.
— Не верите? — спросил Нис.
— Нет.
— Не понимаю, почему.
— Я сам иногда не понимаю, — сказал Стоун, чтоб кончить разговор.
— С такой политикой они проиграют войну, — внушительно сказал Нис Стоуну.
— Меня вы не уговаривайте, — сказал Стоун.
— Не думаю, чтобы англичане были так глупы. Чтобы они не понимали собственной выгоды.
— Поживем — увидим, — сказал Стоун и опять недоверчиво засмеялся.
Нис больше ничего не сказал. Лодка кренилась на правый борт. Ветер крепчал и хорошо надувал парус, похожий на крыло чайки, Стоун уже успел овладеть несложным искусством натягивания шкотов.
Этого было достаточно.
— Мы идем в Литтос. Наверно, Хаджи Михали держит связь с англичанами. Англичане не так глупы, чтобы оставить Крит на произвол судьбы.
— Дай, я буду править, — вдруг сказал сирносец.
Он спал, и неожиданный крен лодки разбудил его.
— Далеко еще до твоего Энтоса? — спросил его Нис.
Сирносец вгляделся в очертания гористого берега, темневшего сквозь утреннюю мглу.
— Еще час, — сказал он.
Он взял румпель из рук Ниса. Нис перешел на нос и там лег на мокрое дно, упершись ногами, чтобы не перекатываться при качке.
И так он уснул.
Через час сирносец разбудил его. Нис сразу почувствовал, что лодка лежит в дрейфе.
— Высаживаться будете в Энтосе? — спрашивал сирносец.
— Там есть железноголовые? — спросил Нис, приподнимаясь.
— Не знаю, — сказал сирносец. — На этом берегу еще много деревень, до которых железноголовые не добрались.
— А ты не можешь спустить нас на берег, не доезжая Энтоса?
— Могу.
— Так будет лучше, — сказал Нис.
Уже совсем рассвело. Нис посмотрел на Стоуна, который огромным калачом свернулся под банкой и крепко спал, не чувствуя даже, что ноги у него в воде.
— Я рад бы довезти вас до Литтоса, но это невозможно.
— Я понимаю, — сказал Нис. — Дороги тут, в Энтосе, есть?
— Нет.
— А в Литтосе?
— Тоже нет. Тут только морем ездят. В Литтосе плетут сети и делают вино.
— Значит, должны быть какие-то пути.
— Нет. Только морем.
Они снова развернули лодку на курс. Лодка накренилась под ветром и заскользила к узкому заливчику, одному из тех, что лежали между морем и крутыми холмами берегов.
Стоун проснулся и сел.
— Приехали? — спросил он.
— Да, — сказал ему Нис. — Мы высадимся, не доезжая деревни.
Они шли левым галсом, покуда не очутились у входа в изогнутый полумесяцем залив. Тут сирносец переменил галс и с попутным береговым ветром вошел в залив, на ходу убрав киль. Нис направил лодку к отлогому месту берега, развернулся по ветру, и корма врезалась в песчаную отмель.
— Здесь есть еще деревни на пути к Литтосу? — спросил он сирносца, стараясь перекричать хлопанье парусов.
— Есть. Все рыбачьи деревни.
Стоун уже соскочил с кормы на мокрый песок и отошел подальше, чтобы не попасть под косые взбрызги набегающей волны.
— Адио, — сказал Нис сирносцу.
— Адио. Прими мою преданность за то, что помог выручить лодку.
— Я благодарю тебя и понимаю, — вежливо сказал Нис.
— Объясни этому младшему инглезос, что я не бегу от железноголовых. Объясни, что мне и моим надо податься на восток. Но я не бегу. По мне железноголовые и метаксисты — одно и то же. Я и там могу бороться против тех и других. Но чтобы бороться, мне нужна лодка.
— Я все скажу, — нетерпеливо отозвался Нис.
— Скажи ему, что лодка — это хлеб для рыбака и для его семьи тоже. Вот почему плохо иметь дело с семейными людьми. В борьбе с железноголовыми и метаксистами крепче всех тот, у кого нет семьи, нет нашего и моего. И нет лодки, о которой надо беспокоиться. Он поймет, как ты думаешь?