— Ты не видел Паульми со «Слейпнира»? — спросил Лои.
— Нет, — коротко ответил рабочий, насаживая обруч обратно на бочку.
К середине дня прибыли и другие суда с сельдью. На причалах и разделочных площадках, которые всю зиму простояли заброшенными, было полно народу. Многие пришли сюда работать, но кое-кто завернул просто поглазеть или насладиться запахом рыбы.
Сельдь наконец пошла, это было ясно всем.
Против обыкновения, Лои почти не интересовался тем, что происходило у причалов. Команда «Слейпнира» уже заканчивала разгрузку, нельзя было терять ни минуты. Нужно было срочно найти Паульми.
Около холодильника ему повстречалась машина, на которой утром приехала Бьёрг. Лои поднял руку и остановил ее.
— Здравствуй, Лои, — сказала Бьёрг, опуская стекло. — Как жизнь?
— Все хорошо.
— Разве ты не с мамой на засоле? — спросил Паульми, сидевший рядом с Бьёрг.
— Какой там засол! Я помогал Сайвару принимать провиант.
— У тебя, я вижу, работы хватает!
— Ага. Послушай, Паульми, я хотел спросить… Можно мне выйти с вами в море? Мне сейчас совсем нечего делать на берегу…
— А ты у нас не заскучаешь? Вдруг сельдь не будет ловиться и нам придется задержаться в море на много дней?
— Нет, не заскучаю.
Паульми улыбнулся:
— Я только что разговаривал с твоей мамой. Она напомнила мне о моем обещании. И сказала, что ты от волнения всю ночь не спал. Это правда?
— Откуда она знает? Она же спала…
— У матерей сон чуткий, — объяснила Бьёрг.
— Я считаю, ты вполне можешь пойти с нами попробовать свои силы, — сказал Паульми. — «Слейпнир» выходит сегодня после обеда. Смотри не опоздай, чтоб никого не задерживать.
— И береги себя, — прибавила Бьёрг.
— Я не подведу… Мне нужно только сбегать домой, переодеться, и я мигом буду обратно.
Машина отъехала, а Лои помчался к разделочной площадке, на которой работали мама и Оулёв. Напрасно мама завела этот разговор с Паульми, у них в поселке не принято, чтобы о выходе на промысел вместо сыновей договаривались матери. И откуда она, интересно, узнала, что он ночью не спал? Может, это ей приснилось?
Когда он пришел на склад, мама вырезала сельдям жабры, а Оулёв укладывала рыбу в бочку.
— Много уже засолили? — спросил Лои и заглянул в бочку, рядом с которой стояла сестра. Бочка была полна до краев.
— Заберите бочку! — во весь голос прокричала Оулёв.
— Мама, мне нужно с тобой поговорить, — сказал Лои.
— О чем? — спросила мать, не отрываясь от работы.
— Паульми согласен взять меня в море… сегодня же… Ты не против?
— Заберите бочку! — снова крикнула Оулёв, сердито озираясь по сторонам. — Ужас, какие все неповоротливые!
— У нас скоро перерыв на полчаса, — сказала мама. — Подожди меня дома, тогда мы с тобой все и обсудим.
— Хорошо, я подожду.
Кажется, мамино сопротивление было сломлено.
Лои сел в кухне за стол и, зевая, стал смотреть на часы. Стоило ему на секунду отвлечься, как веки сами собой смежались, но он тряс головой, заставляя себя не спускать глаз с часов.
Когда-то Лои слышал, что невыспавшемуся человеку помогает холодная вода. Он не знал, правда ли это, но сейчас важно было скрыть, как ему хочется спать. Иначе его, пожалуй, отправят в постель и ни на какой промысел он не попадет. И вот Лои, уверенный, что вода заменяет несколько часов сна, открыл кран и сунул голову под холодную струю. Сонливость как рукой сняло.
Наконец хлопнула входная дверь, и на пороге появилась Оулёв.
— А где мама? — встревожился Лои.
Тут же вошла и мама.
— В чем дело? — удивилась Оулёв. — Почему у нас так мокро?
— Да это… Я просто вымыл голову перед отъездом…
— Вымыл голову, когда тебя никто не заставлял? Вот уж не поверю…
Лои пропустил ее слова мимо ушей и двинулся следом за мамой в ванную.
— Мама, что мне взять из одежды?
— Бери всего побольше. Паульми сказал, что «Слейпнир» вернется только с уловом.
— Нет-нет, много мне не нужно, но я очень тороплюсь. Мы вот-вот выходим, нельзя же всех задерживать…
— Сама не пойму, что со мной творится… Как я могу отпускать тебя? — приговаривала мама, складывая вещи в белый полотняный мешок. — Рачо еще снаряжать тебя в море, в восемь-то лет.
— Мне скоро девять, — уточнил Лои.
Она протянула ему мешок: