Когда Лои соскочил с бочки, его снова настигла волна. Он кое-как обтер брызги с лица.
— Тьфу ты, черт!
И все же первая схватка с владыкой моря — схватка не на живот, а на смерть — окончилась для Лои победой.
Магнус, улыбаясь, помог ему залезть на груду сельди в проходе.
— Теперь беги в кубрик. Только придерживайся за рубку, а то упадешь.
Зажав бахилы под мышкой, Лои дошел до крыла мостика и в замешательстве остановился. В окно рубки его увидел Паульми.
— Ничего себе, малыш! Здорово тебя окатило! — рассмеялся он.
Лои смущенно стоял — промокший до нитки, в одних носках, прижимая к груди бахилы, которыми недавно гордился. Он не знал, чувствовать ли себя виноватым или, наоборот, задрать нос.
Когда Лои предстал в таком виде перед командой, грянул взрыв хохота, на мгновение перекрывший тарахтенье мотора и вой бури. Матросы смеялись, радуясь удачному замету, но повод для смеха им дала комическая фигура, появившаяся на палубе.
Лои опасался возмущения команды, а еще больше — гнева Паульми, который мог отругать его за неосторожность. Но никто ведь не знал, что произошло на самом деле. Все считали, что его просто прихватило волной, а такая оказия, с кем бы она ни приключилась, всегда вызывает веселье.
Так что сердиться следовало как будто ему, Он швырнул оба бахила в люк, ведущий к кубрику, и притворился, будто не слышит ни смеха матросов, ни колкостей, которые они отпускают в его адрес. Бросив взгляд на море, он двинулся в кубрик. Попавшийся навстречу кок помог ему спуститься по трапу.
Несмотря на отсутствие молока, кок был настроен благодушно. Он велел Лои раздеться, дал ему полотенце, а потом попросил у Рудольфа разрешения взять у него в сумке сухое белье.
Кальсоны были намного больше, чем нужно, но Лои это не смущало. Он подтянул их повыше, несколько раз завернул внизу, и получились прекрасные штаны. Труднее было с нижней рубахой, она висела на нем мешком, и тут уж ничего нельзя было поделать. Главное, он переоделся в сухое.
Пока Лои ел, кок выжал его одежду и развесил на веревке над плитой.
— К завтрашнему утру, когда придем на берег, должна высохнуть, — сказал он.
Убрав на палубе снасти и приготовив все к морскому переходу, матросы спустились в кубрик и налегли на еду: за целый день у них не было и крошки во рту.
Поскольку Лои остался без брюк, в чужих подштанниках, команда решила, что эту ночь ему нужно спать там, где теплее — в кубрике.
Правда, все койки тут были заняты, но Рудольф уступил Лои свою — ему скоро заступать на вахту, а до этого он может прилечь на скамье.
Лои полез на верхнюю койку, но кок схватил его за штанину и никак не хотел отпускать. Некоторое время они пытались перебороть друг друга, наконец Лои вырвался и забрался наверх.
Он знал, что эти взрослые дяди задираются к нему ради шутки, просто-напросто потому, что им повезло с уловом и у них хорошее настроение.
Лои свернулся под одеялом калачиком и закрыл глаза. В нескольких футах от него разбивались о нос корабля волны. Голоса матросов и рокот моря слились в ушах Лои вместе и убаюкали его.
Глава восемнадцатая
Лои беспокойно заворочался, когда к нему на койку залез Рудольф.
— Испугался, милок? — шепотом спросил он, одной рукой обнимая Лои.
Тот покачал головой.
Судно зарывалось носом в волны, которые обрушивались на палубу над их головами; окатив крышку люка, вода уходила обратно через штормовые портики. Машину на минуту застопорили, «Слейпнир» тяжело перевалился на правый борт, затем снова прибавил ход.
Хорошо было сейчас иметь кого-то под боком. Обхватив Рудольфа за шею, Лои крепко прижался к нему. Очень уж неуютно чувствуешь себя посреди моря, которое бушует вокруг, сверху и снизу, справа и слева.
— Не стихает, а?
— Нет, обещают, что разыграется еще больше… Но это не страшно, утречком мы будем уже в Эскифьордюре.
Все спали крепким сном. От лампочки, горевшей над плитой, по кубрику разливался слабый свет. Машина то и дело снижала обороты, судно зарывалось носом в воду и грузно переваливалось на другой борт, а потом долго не могло выровняться. Надежды на улучшение погоды не было никакой.
— Ты не слышал, кто-нибудь идет с полным грузом? — спросил Лои.
— Нет, до шторма по-настоящему повезло нам одним. Небольшой улов взяли еще две-три шхуны.
— А «Морской волне» что-нибудь попалось?
— Нет.
— Вот и хорошо. Как ты считаешь, сколько мы сдадим рыбы?
Рудольф ничего не ответил. Видимо, он уже заснул.