— Хэлгеайни были преданы обоим своим создателям, и часть их последовала за Шинноком, помощниками в его кровавых деяниях сделались они, и вместе с ним заточены в Не-Мир. Прочие же остались с Ариенрод — те чисты и прекрасны, как в Начальные Времена, но не показываются смертным, потому что вместе с Ариенрод оплакивают Шиннока…
— Ага, — подчеркнул красным маркером доказательство теоремы Джакс. — А коль мы в Не-Мире, то "хорошие" Духи нам не светят? Так?
— Да, — поставила точку Китана.
Джакс и Лю переглянулись. Джакс пододвинулся поближе к едва тлеющему пламени.
— Замечательно, — буркнул он. — Дайте-ка перечислить, в какое дерьмо мы уже вляпывались… так, номер один — Кейджевы мутанты. Номер два — "схлопывающееся пространство". Номер три — пещера, Мост и Кэйно с компанией… дьявол их сожри. Номер четыре — Живой Лес… я не упоминаю о мелочах, вроде дикого голода и просто омерзительных условий. А теперь еще и твари чокнутого божка. Замеча…
Он запнулся. И не из-за того, что Лю либо Китана рявкнули "Замолкни!"
Китана неотрывно взирала в бушующую белую пелену.
Ее зубы слышимо клацали.
— Они здесь, — сказала она.
Лю зажал крик зубами. Китана вскрикнула от страха, и Лю Кэнг приготовился швырнуть его Огонь…
(ледяные духи, да? Тогда вы, теоретически, должны таять!)
Пение, похожее на стон и тоскливое завывание, но, тем не менее, поразительно очаровывающее, сомкнулось с его разумом. Белизна расступилась, позволяя Хэлгеайни — плоть от плоти Холода — войти в укрытие непрошеных гостей дикого края.
"Воистину они прекрасны", мелькнуло в мозгу Лю Кэнга, не уменьшая особого стылого ужаса.
Хэлгеайни напоминали гигантских лазурно-белых птиц с туловищами и лицами людей… не людей, ибо глаза их- мерцающие сапфировые звезды, и метель — крылья их, и сияющий лед — фигуры их. Они передвигались с величественной медлительностью, не то вышагивая, не то летя, будто привидения. Они постоянно выводили однообразную, щемяще-восхительную ноту, словно неизбывно рыдая в такт бурану.
Но сердца их — смерть.
— Нет! — закричала Китана, вскакивая на ноги.
Лю, обмороженный физически и ошпаренный — ее и своим ужасом, швырнул в Хэлгеайни огненный шар.
(вы ведь растаете!)
Огонь топит Лед, а Свет изгоняет Тьму. Вот правда.
Оранжевый всполох вклинился в группку Ледяных Духов, и погас, жалобно зашипев.
(почему?!)
Лю померещилась грустная — и кровожадная ухмылка ближайшей твари Павшего Бога. Твоя Сила беспомощна против нас, ибо мы — дети Богов, ты же лишь смертный, жалкая плоть… мы заморозим тебя, мы сольем твою кровь с нашей священной обителью, и в веках будешь ты стоять здесь…
Да будет так. Лед и Тьма-искаженная — не ведают жалости.
Хэлгеайни обступили путников плотным кольцом, источая космический, запредельный мороз. Хотелось сдаться… сомкнуть веки, уснуть, отдаться мертвенной красоте этих странных существ.
Пожалуйста. Так просто…
— Нет! — снова закричала Китана: какой-то Дух попытался обнять ее руками-крыльями, сотканными из кристаллической вьюги. Это привело Лю и Джакса в себя.
Хэлгеайни ли, сам Шиннок — они принимают бой!
Лю ринулся в гущу Хэлгеайни. Его ступня соприкоснулась с взрывающим, обжигающим холодом, но и Дух отклонился от намеченного курса… и, Лю готов был поклясться: на секунду прервал свою монотонную песнь!
(ага! И тебе бывает больно, шинноково отродье!)
Игнорируя болезненность, Лю продолжал наносить удары в "лицо", в такие пронизывающие глаза-звезды… вышибить их к черту, пусть не лупится…
Ледяной Дух мягко отшвырнул Чемпиона прочь. В черепе Лю зазвенело. На снегу расцвели алые пятнышки крови.
Но пример Лю Кэнга вдохновил и спутников. Джакс со всей силы врезал своему Хэлгеайни в "переносицу", для чего ему пришлось подпрыгнуть. Ледяной Дух проскрежетал что-то — совсем немузыкально, словно металлом по стеклу — и Джаксу подумалось, будто он срывает маски прельщения с проклятых тварей…
— Получи! — заорал он, сшибая с ног "своего" Духа.
Китана преодолела безотчетный подсознательный страх. Ее вееры заскрипели о плоть Хэлгеайни, счищая верхний льдистый слой. Кровь не хлынула, у Духов нет крови, но морозный туман — аналог ее вырвался из раны.
И мелодия стихала.
Китана победно засмеялась, нанося серию точных комбинированных ударов. Хэлгеайни пошатнулся, крыльями-руками сплескивая волны воздуха-инея, погрузился в снег… и растворился в нем, становясь тем, чем являлся изначально.
(я — победила — его!)
Китана рванулась к Лю: ему достался Хэлгеайни покрепче, и Лю явно пригрывал поединок. Китана резанула "шею" Духа…
Раздался предсмертный хрип — удивительно схожий с людским. Китана торжествующе осклабилась.
— Спасибо, — кивнул ей Чемпион. Чуть пристыженный, что не сумел совладать с Хэлгеайни сам. Джакс, тем временем, тоже вырубил "его" Духа…
— Эй, а ребята не такие крутые, как прикидывались! — весело доложил он.
Но Хэлгеайни прибывали, и свежий аккорд загробной музыки раздался эквивалентом воя ветра.
— О нет, — простонала Китана.
Рваные нити… Их Путь — бесконечен, но спичка сгорает быстро — от надежды к новому отчаянию. Коротко и мимолетно, словно выстрел. Они одолели троих Духов, но еще штук двадцать выстроилось ровным чуть поблескивающим рядом — поющее войско смертоностных тварей…
— Мы погибли, — риторически протянул Джакс.
Войско Хэлгеайни склонилось над путниками…
(мы проиграли… мы проиграли)
Лю взвыл. Несправедливо… сколько раз это понятие вклинивалось в него, но теперь
(как холодно, Боги, как холодно)
Особо… Он же — Огонь, и не сумел совладать с противолежащей Стихией… строго говоря, против чертовых шинноковских выродков Огонь — и Свет не действовали…
(нарушает каноны сказок, правда? Но сказки умерли, и чудес не бывает… а Хэлгеайни — вот они…)
И они — прекрасны. Полюбуйся же на эту иррациональную красоту — в последний раз, Лю Кэнг, ибо больше ты не узришь ничего.
(Провались!)
Он сомкнул глаза, готовясь принять смерть…
…Время тянулось.
Лю жив. Все еще. Почему?
Хэлгеайни неспешны, но миновало достаточно для прелюдии… и песня, она изменилась…
Лю разлепил веки. Его челюсть так и свесилась. Он переглянулся с Джаксом и Китаной, тоже было приготовившихся к последней секунде. Изумление образовало знаки вопроса и правильные буквы "О" из их ртов.
(что еще за чертовщина?)
Хэлгеайни никуда не делись. Они так и толпились полукружьем, но они словно видели что-то — или кого-то пока незаметного Защитникам Земли.
— Эй… — начал Джакс: Хэлгеайни повернулись спинами к жертвам. — Ребята передумали?
— Не… не знаю, — глупо ответила "всезнайка-Китана". — Они… они приветствуют кого-то!
Лю поскреб лоб. Приветствуют — Шиннок, что ли, приперся — для полного, так сказать, счастья? Да нет же, он заперт в клетке…
Тогда кто?
Ариенрод смилостливилась над жалкими смертными и спустилась в Не-Мир?
Еще бредовей.
— Кто там, дьявол его забери!? — рявкнул Джакс.
Хэлгеайни опустились на "колени", похлопывая крыльями. Их протяжная песнь трансформировалась в торжественный марш — в покороность, подчинение и восторг… Теперь они напоминали свору верных псов, виляющих хвостами перед хозяином.
И сам хозяин вырисовался из-за мечущегося заслона-бурана.
Да, он несомненно состоял в родстве Ледяным Духам — точно выкованный из самого пронзительно-фиолетово-морозного осколка снежных звезд. Он ступал медленно, как, возможно, приходит сама Зима — и в неторопливости той было спокойное осознание силы, близкой к всемогуществу… Он будто светился изнутри — индиговыми, алыми, желтыми бликами, как светится снег в лунных лучах…
Он мог бы показаться сыном самой Ариенрод, если бы… если бы не был столь знаком Избранным Земли.
— Саб-Зиро! — первым очнулся от ступора Джакс. — Это же Саб-Зиро! Черт!..