Для Акастии оно было по-своему красивым. Отсюда в этот момент оно виделось медленно движущейся безмятежностью, покоем и свободой, отрицающими общую ситуацию.
Далекая вспышка молнии…
Белая пелена тумана плавится…
Тонкая молния касается облаков…
— Нам нужно идти, — прозвучал в ухе Акастии голос Доллорана.
— Скоро, — ответила она. Она не хотела уходить. Еще нет. Она знала, что Доллорану не терпится начать, она чувствовала его нетерпение по симпатической связи между машинами. Он хотел идти, хотел шагать, и того же хотел его скакун. «Киллар» относился к типу «Боевая глефа», являясь прямым родичем «Элата», рожденным в той же кузне, близнецом, разделившим железо их создания. Оба были машинами огня и ярости, нетерпеливыми и быстрыми. Акастия ощущала инстинкт собственного скакуна, рычащего по нейронным связям ее шлема. Но в отвержении призыва было свое удовольствие, ощущение силы скакуна, сдерживаемой ее волей. В ее нервах звучала песня, а в сердце — растущий ритм. Скоро это пройдет, заглушится в движении поршней. Еще несколько сот метров и они окажутся за прицельной линией орудий стены, в слепой зоне, охотясь на врага. Они будут свободны, а инстинкты «Элата» будут править в той же степени, что и ее собственные. В землях за пределами видимости со стены, они станут глазами и когтями защитников. И там, на некоторое время, она может представить, что свободна.
— Все системы и сенсоры откалиброваны, — сообщил Доллоран, — необходимости ждать больше нет.
— Скоро, — повторила она. Она почувствовала гул открывшегося отдельного вокс-соединения.
— Думаю, ты достаточно себя побаловала, Акастия. — Голос Плутона был ровным, терпение в голосе старика было таким же очевидным, как и нотка ворчания.
— За стенами, в безмятежной тишине есть красота, кто растратит такой дар впустую.
— Верно и хорошо сказано, — ответил Плутон, — но у нас есть долг и он не станет ждать ради красоты и поэзии.
На миг ей захотелось огрызнуться, но она подавила инстинкт, сдержав раздражение той же волей, которой удерживала на месте «Элата».
— Ну ладно, — сказал она, разрывая связь и выпуская немного напряжения в рвении «Элата». Его поршни пришли в движение. Металлическая лапа заскребла по земле. Оружейные руки согнулись. Она почувствовала в висках отголосок радостного рыка. Она невольно оскалилась. Рядом встрепенулись два других рыцаря-оруженосца.
— Вперед, — приказала она, и три рыцаря направились в земли за горизонтом.
Императорский дворец
Они опустошили небеса. На рассвете двадцать седьмого квинтуса солнечный свет пробежался по изгибу мира и коснулся хребтов кораблей, спускавшихся через верхнюю атмосферу Терры. Грузовые баржи и боевые корабли стыковались на верхних шпилях космопортов Львиные врата и Вечная стена. Стыковочные фалы фиксировались. Противовзрывные двери в недрах кораблей с шипением открывались. Мимо проносились другие корабли, чтобы пристыковаться на нижних уровнях портовых шпилей. Десантно-штурмовые корабли и макролифтеры садились на посадочных площадках. Груз начали выпускать на конвейеры. Сразу после выгрузки корабли покидали доки, а их место занимали другие, сгрудившиеся на нижней орбите и выше в космосе, двигаясь к портам подобно зубцам вращающихся шестеренок.
В портах адепты Нового Механикума и рабочие команды IV Легиона непрерывно работали с транспортирующими механизмами. В мирные времена огромные космопорты Терры ежечасно перемещали миллиарды тонн грузов и миллионы людей с орбиты на поверхность и обратно. Теперь их использовали для одной цели: перебросить всех до последнего людей и материально-технические запасы с флота магистра войны на поверхность планеты. Кольцо из кораблей и десантных судов вращалось неустанно, каждый согласно графику и схеме с точностью до минуты. Рулевые и буксиры Железных Воинов направляли корабли этих сил, которые серьезно не дотягивали до требований и точности Повелителя Железа.
Каждый раз, как корабль стыковался или покидал док, орбитальные шпили содрогались от грома. Ржавые и спекшиеся частицы отрывались от секций башни размером с горы. Компенсаторы вибрации пели, не позволяя металлическим горам развалиться от противоборствующих сил. На стыковочных ветках и посадочных площадках стоял лязг перемещающихся машин. Команды сервиторов и понукаемых кнутами рабов тянули контейнеры со снарядами, цилиндры плазмы, ящики с патронами. Танки катились прямиком из недр кораблей к макроподъемникам. Боевые машины шагали, скользили и волочились в транзитные отсеки, откуда спускались на нижние уровни. Полки солдат, стада существ, порожденных в тенях варпа, и волны заблудших и проклятых стекались к поверхности Терры. Снова и снова, подобно воде, хлещущей из открытого шлюза, подобно крови из стучащего сердца.