— Повелитель, — обратился он, остановившись рядом с инфоколыбелью. Мимо прожужжал на рельсах экран, информация на нем текла стремительным потоком боевых данных. Пертурабо не ответил. Форрикс выждал двадцать секунд и снова заговорил. — Повелитель.
Движение экранов и проекций замедлилось. Глаза Пертурабо продолжали следить за появлением и движением информации.
— В чем дело? — спросил Повелитель Железа.
— Прибыл советник магистра войны, — доложил Форрикс. — Его корабль приземлился три минуты назад. Он будет здесь через две минуты.
Пертурабо молчал. Форрикс ждал. Хотя концентрация и осознание боевой сферы Повелителя Железа были почти абсолютными, но и также направленными. Один очень специфический подкласс данных был изъят. Все связанное с самим магистром войны поступало по другим каналам, устно, через посыльных. Форрикс не удивлялся, он знал причину. Победа в этой битве требовала концентрации. Такую концентрацию существо подобное Гору могло разрушить в мгновение ока. Эта война велась от имени магистра войны, но не с ним.
— Данных о причине визита нет, — добавил Форрикс после долгой паузы. Отсутствие данных не мешало догадке — потери у Сатурнианской стены: Морниваль, лучшие из сынов Гора, попавшиеся в ловушку и вырезанные в провалившемся гамбите.
Глаза Пертурабо не отрывались от движущихся боевых данных.
— Впусти его, — приказал он.
Форрикс поклонился и отошел.
Впусти его… словно был другой выбор. Аргонис мог быть разным, и мало что в нем нравилось Форриксу, но он был советником магистра войны, и когда он приходил в качестве посланника, это было проявлением воли и власти Гора. Нельзя становиться на пути воли магистра войны. Это было не мудро. Форрикс знал об этом. Он надеялся, что его примарх тоже по-прежнему знал это.
Двери в зал открылись, и вошел Аргонис в плаще и шлеме. За ним следовало отделение Сынов Гора в шлемах с красными гребнями. В затухающем свете, проникающем сквозь купол, их броня была черного цвета, как море на закате.
— Он в колыбели? — обратился Аргонис к Форриксу, проходя мимо и едва удостоив взглядом первого капитана. Рука Форрикса преградила путь Аргонису. С лязгом поднялось оружие легионеров Сынов Гора. От края зала шагнули автоматы Железного Круга. Аргонис посмотрел на прижатую к его груди бронированную перчатку Форрикса.
«Не мудро, — сказал голос в голове Форрикса, — очень не мудро». Он сам удивился своему поступку, но не пошевелился. «Возможно, в моей крови все еще есть немного старого железа», — подумал он и почти улыбнулся.
Аргонис снял шлем и посмотрел прямо на Форрикса. Советник выглядел уставшим, как человек, чья жизнь с каждым днем утрачивала смысл. В его глазах было что-то еще, чего Форрикс никогда не ожидал увидеть. Сожаление.
— Дай мне пройти, первый капитан, — сказал Аргонис низким голосом.
— По какому вопросу? — спросил Форрикс.
— Дай мне с ним поговорить, Форрикс, — повторил Аргонис.
— Нет, если не скажешь, что происходит.
Аргонис надолго замолчал.
— Ничего из того, чему можно помешать, — ответил он, наконец.
— Зачем ты пришел? — прорычал голос Повелителя Железа. Пертурабо поднялся из инфоколыбели, кабели интерфейса со щелчком отсоединились, когда он выпрямился. На руках и плечах зарядились оружейные подвески, словно псы, стряхнувшие дрему.
— Я здесь от имени магистра войны, которого все любят и которому все покорны, — сказал Аргонис. — Он требует вашего присутствия.
— Где? — спросил Пертурабо.
— На флагмане. На «Духе мщения».
Северный оборонительный обвод, слепая зона Меркурианской стены