Пертурабо долго смотрел на брата. Глаза, казалось, не отражали золотой свет зала.
— Дело не завершено, — сказал он. — Но будет. Стены падут. Когда это случится, а гордыня нашего брата будет лежать в руинах его творения… Тогда мы назовем это итогом.
Улыбка Гора расширилась. Он не убрал руку с плеча Пертурабо. От магистра войны исходили тепло, понимание и полный самоконтроль.
— Как всегда, с твоим мастерством сравнится только твое усердие. — Гор позволил руке опуститься и повернулся вполоборота. Он пошевелил пальцами, и возникли светящиеся экраны. В воздухе повисли карты, на которых с идеальной точностью и разноцветными ореолами демонстрировались значки боевого состава подразделений и тактические данные. По изображениям ползли подробности, крошечные движения, которые повторяли массовые перемещения на поверхности планеты. Картина казалась нереальной, словно это не данные или проекции. А образ, на который смотрело огромное всевидящее око.
— Космопорты — мои, как ты и обещал, — сказал Гор. — Мои силы движутся в полном составе по поверхности Земли.
— Почти все твои силы. Остаются только последние подразделения Легионов и Легио титанов. Как только они вступят в бой, тогда начнется последняя фаза.
Гор провел когтями левой руки сквозь образы Дворца. Форриксу показалось, что он увидел вспышки взрывов там, где кончики лезвия коснулись изображения. Магистр войны не смотрел на Пертурабо.
— Последние из моих сынов и машины Мортис… — Его голос был тихим, небрежным, как мурлыканье хищника.
— Третий покидает зону боевых действий… — сообщил Пертурабо. — Его силы необходимо заменить.
— Силы… — произнес Гор, слово повисло в воздухе. Его когти были нацелены на образы боевой сферы. На острых лезвиях мерцали отметки угроз и показания боеспособности подразделений. — Когда я отправлю в бой всех своих сынов, ты их растратишь так же, как и у Сатурнианской.
Тон его голоса по-прежнему излучал спокойствие и тепло, но Форрикс почувствовал, как по спине пополз холодок. Вот и причина, по которой магистр войны вызвал Повелителя Железа: три роты XVI Легиона и Морниваль погибли в разломах и пещерах под Сатурнианской стеной, военная хитрость, которая по замыслу должна была принести быструю победу, обратилась кровавым поражением и резней. Дорн раскусил замысел и ждал их. Из ударной группы выжил только Абаддон, остальных погребли заживо или вырезали. Это была горькая утрата, ставшая хуже из-за того, что элита Сынов Гора действовала без прямого разрешения магистра войны. План утаили от него, скрыли, не сообщив о нем. Если бы он сработал, победа гарантировала бы прощение. Теперь Пертурабо столкнулся с последствиями.
— Потери — это фактор в любой победе, — заявил Пертурабо холодным голосом. Его черные глаза не мигали.
— Пытаешься наставлять меня, брат? — Гор позволил когтям опуститься из проекции. Он улыбнулся Пертурабо. — Это не важно — операция стоила риска и потерь. Будь иначе, я бы не позволил ее проведение. — Форрикс почувствовал, что удивленно моргает, а затем ползущий вниз по спине холод усилился. Магистр войны продолжал улыбаться. — Ты и в самом деле думал, что я не знаю? Мне все открыто. Я — просвещение. — Он подошел к Пертурабо. Воздух вдруг стал тяжелым, наэлектризованным и вязким. Форрикс почувствовал давление в черепе. А во рту привкус сахара, крови и пепла. На периферии зрения что-то двигалось, что-то в золотом свете — что-то сразу за ним, за пределами видимости. На лице Пертурабо выступили черные вены, набухая одновременно с натянувшимися как канаты мышцами. Форрикс увидел, как раскаляется броня примарха. Затем, на миг, магистр войны показался не человеком, но тенью в сердце этого ада…
Затем он снова стал собой, сияющим и улыбающимся. Он похлопал Пертурабо по плечу. Давление исчезло. Свет вернулся.
— Мой добрый брат, — сказал Гор. — Железо внутри, железо снаружи, железо навечно. Ты выполнил все, что обещал. О чем еще я мог попросить тебя?
— Дело будет сделано. Это будет подлинный итог. Тогда я назову его выполненным.
— Ты назовешь его выполненным? — спросил Гор, и в его голосе появилась мягкая нотка веселья, как далекий раскат грома. — А что на счет твоего магистра войны — что на счет выполнения его приказов?
— Я даю тебе то, что ты хочешь.
— Действительно?
— Это единственный способ.
— Медленное перемалывание уравнений. Стены, разрушаемые щелчками коэффициентов в когитаторах. Единственный способ? Там, где нет способа, я создам его. — Гор медленно повернулся. Поднял руку. Экраны растворились. Все, за исключением одного. Он увеличился, пока участок Внутреннего дворца и его стены не заполнили пространство между примархами. Гор направил серебряный коготь в сферу света. Его острие выделило секцию стены в красном свете. — Здесь, — сказал он.