Проходят ещё два дня спокойного плавания и наконец на поверхности океана появляется большое светлое пятно. Это первый признак земли. Хотя это ещё и не земля а крохотный атолл полностью погружённый в воду, даже без какого либо островка над поверхностью волн. Но коралловые рифы, скрывающиеся всего лишь в нескольких метрах под водой, выдают себя, вспенивая поверхность океана белыми барашками, и они притягивают нас, как мираж.
— Поныряем?
— Шутишь?
— Нет. Мы можем по очереди. Один на борту, лежимся в дрейф, другой ныряет. Или можем спустить тендер и взять с собою подводную телекамеру.
Мы говорим, а в это время глыбы кораллов под водой проплывают в сотне метров от нас.
«Если бы получилось посмотреть, что там внизу. Наверняка никто этого никогда не видел.» — я представляю себе башни кораллов, огромные рыбы, акулы и всё остальное.
— Ладно, Карло! Прекрати!
— Ты права. Лучше не надо. Слишком сложно.
Идём на юг, держась от рифов на безопасном расстоянии. Белые барашки и голубизна мелкой воды и кораллов остаются за кормой и постепенно исчезают, пока мы преодолеваем последние тридцать миль, которые отделяют нас от атолла Саломон.
В десять часов появляются кроны пальм над линией горизонта.
В двенадцать — даже мелкие островки по периметру атолла появляются из моря.
В тринадцать — заходим в пролив ведущий внутрь лагуны.
Убираем все наши четыре паруса и идём под мотором, ориентируясь на тёмный цвет глубокой воды по центру прохода. Две минуты затаённого дыхания и судорожного внимания и мы во внутренней лагуне.
— Какое чудо. — Нет больше опасностей. Нет больше волн и нет течений. Вода снова глубокая и у нас есть время осмотреться и получше разглядеть новую землю до которой мы добрались.
На самом деле земли здесь видно мало, но та что есть очень живописна. Она появляется в виде бесконечной цепочки прекрасных островков, маленьких и низких, расположенных по периметру атолла. И атолл так велик, что островкам не видно конца.
— Остаётся только найти где бросить якорь и обещаю тебе купание в самом красивом месте в мире.
— Скорее бы.
Идём курсом на восток, чтобы пересечь лагуну и встать под прикрытием восточных островов, где в случае сильного ветра мы будем защищены сушей. Проходит пол часа и острова приближаются. С внутренней стороны огромные пляжи, а дальше, где начинается растительность, высокие густые пальмы. Нужно только подойти и бросить якорь.
Однако две попытки подойти к берегу закончились поспешным отступлением. Кораллы поднимались со дна вертикальной стеной. По эту сторону стены глубина в лагуне больше пятидесяти метров и встать на якорь мы не можем. По другую сторону, глубина всего несколько сантиметров и видно как рыба плещется и прыгает на коралловом мелководье.
Делаем ещё пару попыток, потом решаем остановиться и поразмыслить. Ставлю мотор на нейтраль, Лиззи приносит карту в кокпит и мы углубляемся в её изучение, в то время как лодка медленно дрейфует. Пытаемся найти место, где глубина уменьшается более плавно, но карта старая, цифры отметок глубин микроскопические и кажется всё подтверждает, что отлогих подъёмов здесь нет.
— Подожди, возьму очки. — говорит Лиззи и исчезает в каюте. Проходят две секунды и я вздрагиваю от пронзительного звука сирены эхолота и сразу же за ним следует ужасный удар.
Появляется бледная Лиззи, я вскакиваю на ноги. Мы смотрим друг на друга: «О боже, мы кажется стукнулись о дно!».
Я бегу к штурвалу оглядываясь вокруг: жёлтые и зелёные тени коралла, просвечивающие впереди и слева по борту, подтверждают, что мы идём на рифы. Переключаю мотор на задний ход, даю полный газ и выворачиваю штурвал вправо, пытаясь направить корму в единственную зону, которая мне кажется свободной. Но на заднем ходу лодка управляется плохо и не слушается руля.
Киль ударяется ещё раз и моё сердце вздрагивает вместе с ним. Ещё один удар, более лёгкий, наконец лодка набирает ход назад и начинает понемногу реагировать на перекладку руля. Третий удар, успеваю заметить как мачты вздрагивают и вибрируют вместе с вантами и штагами. Боюсь даже подумать, что будет, если мы повредим корпус, именно здесь, посреди океана, где помощи ждать неоткуда. Ещё несколько секунд и вода снова неожиданно становится глубокой, эхолот молчит и показывает двадцать пять метров. Мы напуганы и дезориентированы.