— Он определил, что кисть принадлежала мужчине средних лет ростом около ста восьмидесяти сантиметров; также он обнаружил оспины…
Она записала что-то у себя в папке.
— В анализе крови было что-нибудь необычное? — спросила она.
— Профессор сказал, что в крови ненормально высокий уровень цианида. Достаточный, чтобы убить двадцать человек.
Очередная заметка в папке.
— Цианид был причиной смерти?
У Ростка возникло чувство, что она и так знает ответ.
— Нет. По словам профессора, этот человек утонул.
— Удивительно! — воскликнула Чандхари, делая очередную заметку. — Что еще?
— Альцчиллер нашел на коже волокна пеньки.
— Веревка… — проговорила Чандхари, не переставая записывать. — Руки жертвы были связаны, прежде чем ее утопили?
— Профессор сказал, что да.
— Еще что-то?
— Вроде бы все, не считая частиц почвы, которые профессор нашел под ногтями. Он сказал, что это ил со дна реки, которой не существует в Северной Америке.
Чандхари сделала последнюю запись и наконец подняла голову.
— Что ж, это ставит все на свои места, — сказала она. Все сходится. Думаю, нам нет смысла играть в угадайку: мы оба знаем, со дна какой реки почва, верно? — Не дожидаясь ответа Ростка, она дала его сама: — Со дна Невы, на которой стоит русский город Санкт-Петербург.
Росток кивнул.
— Ну а кисть принадлежала Григорию Распутину, — продолжала Чандхари. — Ее ампутировали по приказу императрицы Александры, верившей, что кисть, которая сотворила столько чудес, продолжит спасать жизнь ее сыну. То, что вы нашли в сейфе, является бесценной реликвией, офицер Росток. Поистине бесценной.
— Русская церковная реликвия, о которой я никогда не слышал… Я думал, что знаю все легенды о Распутине. Мой дед даже рассказывал мне о группе русских эмигрантов в Париже, которые поклоняются некоему засушенному предмету — по их мнению, пенису Распутина. Но дед никогда ничего не говорил о кисти Распутина.
— Об этой реликвии всегда было известно только очень узкому кругу людей, — объяснила Чандхари. — И у всех были веские причины держать рот на замке. Императрица хранила это в тайне, потому что как только общественность узнала бы, что она поклоняется мощам презираемого многими человека, разгорелся бы нешуточный скандал. После ее смерти тайну хранила Православная церковь: нетленность. — это одно из доказательств святости, а иерархи не желали канонизировать человека, которого они считали развратником. Коммунистическое правительство не раскрывало секрета, так как вело войну против религии. Почти целый век существование реликвии было скрыто завесой тайны, а сама кисть переходила от одного владельца к другому, что неизменно сопровождалось смертью — обычно, мучительной.
«Насчет смерти — чистая правда», — подумал Росток.
— На ней лежит проклятье, да? — спросил он.
— Проклятье? В общем-то, это можно назвать проклятьем, — тонкие губы Чандхари разошлись в улыбке. — Но не сверхъестественной природы.
— Скажите это людям, которые погибли. Начиная с императрицы Александры и заканчивая четырьмя смертями за последние три дня.
— Вы действительно верите, что всех их убил человек, умерший сто лет назад? — Чандхари опять улыбнулась.
— Я не исключаю такой возможности. Думаю, Распутин способен наказать тех, кто потревожит его мощи.
Улыбка Чандхари стала еще шире.
— Вы понимаете, что большинство людей посмеялось бы над вами, сделай вы подобное заявление публично?
— Но это еще не значит, что я ошибаюсь.
— Но тогда вам придется ловить призрака. Допустим, вы докажете, что всех этих людей убило потустороннее проклятье. И что, кого вы будете арестовывать? Распутин мертв. Посадите его кисть?
— Не знаю, может быть, сожгу ее.
— Сожжете бесценную реликвию?
— Да, это предотвратит новые смерти.
— Что ж, но сначала вам нужно найти ее, верно? — спросила Чандхари. — Насколько я понимаю, когда мощи оказались у вас в руках, вы потеряли бдительность и упустили их.
Об этом она могла узнать только от одного человека.
— Полагаю, об этом вам рассказал Гамильтон Уинфилд.
— Он один из наших консультантов в данном вопросе. Он помогал нам в поисках кисти. По его словам, реликвию украл человек, которому вы оба доверяли.
— И который работал на Уинфилда — репортерша по имени Робин Кронин.
— Неудачный выбор работника с его стороны.
— Неудачный и для нее тоже, — сказал Росток. — Уинфилд сказал, что, скорее всего, ее найдут мертвой, а реликвия будет лежать рядом.