В лаборатории и впрямь было душно. Пахло дезинфицирующими средствами и химикатами. И потом, подумал Росток, прочищая нос.
— Вы бы открыли окно, — сказал он. — Проветрилось бы немного.
— Я бы открыл, — согласился Альцчиллер, — но в этих новых зданиях все окна запечатаны. Весь день сидим без вентиляции.
— А где ваш ассистент — тот молодой гений, которого вы взяли в помощники?
— Он проработал всю ночь, а утром почувствовал себя неважно, так что я отправил его домой.
— Все должно быть конфиденциально, — напомнил Росток профессору. — Надеюсь, вы не забыли его предупредить?
Если это так секретно, зачем вы привели с собой журналистку? — Альцчиллер повернулся к Робин. — Я видел вас по телевизору. Не знаю, что вам наговорил Росток, но я скажу одно: что бы вы здесь ни услышали, это не для эфира. Не хочу, чтобы меня цитировали или даже просто упоминали в новостях, — он повернулся к Ростку. — У нее есть с собой диктофон?
— Я уже все забрал: и диктофон, и мобильный. Они внизу, в машине.
Робин переводила взгляд с полицейского на профессора.
— Да что с вами? Вы в курсе, что вы параноики?
— Я сделал тебе одолжение, допустив сюда, — укоризненно произнес Росток. — Теперь будь добра, помолчи немного. Можешь узнать много интересного.
О да, — сказал внезапно повеселевший Альцчиллер. — У нас тут в высшей степени необычный артефакт. Никогда не видел ничего подобного.
Он подвел их к столу в дальнем конце комнаты, возле окон. Рука лежала на стеклянном подносе, накрытая прозрачным колоколом, ладонью вниз. Пальцы касались стекла.
— Так вот она где, — сказала Робин, наклонившись, чтобы рассмотреть руку поближе. В ее глазах теперь было больше интереса, чем в прошлый раз, подумал Росток.
— Разве кисть не нужно держать в морозильнике? — спросил он. — Или он тоже не работает?
— Честно говоря, я держу ее здесь намеренно, — признался Альцчиллер. — Как вы думаете, сколько она пролежала в сейфе?
— По словам банкира, все пятьдесят лет. Но такого же не может быть, верно?
Альцчиллер изогнул бровь, однако прямого ответа не дал.
— Как думаете, у него была цель обмануть вас?
— Вряд ли кто-то вам ответит. Гарольд Зиман умер этим утром. Его лечащий врач сказал, что от кровоизлияния в мозг, — Росток заметил, что Робин испуганно смотрит на него. Очевидно, она не слышала о смерти Зимана. — Но рука не могла пролежать в сейфе больше пары часов. Иначе она начала бы разлагаться, верно?
— Верно. Этот процесс начинается очень быстро, особенно при комнатной температуре.
— Поэтому я и удивлен, что вы ее не заморозили. Без вентиляции здесь довольно жарко.
— Да, сейчас почти тридцать три градуса. Я слежу за температурой с тех пор, как вы уехали. Ночью было двадцать градусов, и как только взошло солнце, лаборатория начала прогреваться. Сначала от солнечных лучей сквозь стекла, затем еще электричество отключилось. К полудню здесь было тридцать четыре градуса.
У Ростка создалось ощущение, что профессор хочет что-то сказать, но ходит вокруг да около. Возможно, его смущало присутствие репортерши и то, с каким интересом она рассматривала кисть. Они оба наблюдали за Робин, пока та ходила вокруг стола и изучала руку так, словно видела ее впервые.
— Все хорошо, мы работаем над этим делом вместе, — попытался успокоить профессора Росток. Затем поглядел на него и добавил: — Вы выглядите так, словно очень устали. У вас красные глаза.
— Зрительное напряжение, — объяснил профессор. — Слишком долго глядел в микроскоп. Когда мне попадается что-нибудь интересное, я забываю об отдыхе.
Он щелкнул выключателем рядом со столом. Матовая стеклянная поверхность дважды мигнула, прежде чем зажечься. Альцчиллер взял два рентгеновских снимка и вставил их в зажимы в верхней части панели.
— Мы сделали несколько снимков руки — и со стороны ладони, и с тыльной части, — сказал профессор. — Это позволило довольно точно определить размеры костей, не повредив ткань. В качестве дополнительной меры безопасности, чтобы не изменить клеточную структуру ткани, мы воспользовались оборудованием с пониженным уровнем излучения, — Альцчиллер показал на призрачные изображения на стеклянной панели. — Как видите, несмотря на весьма внушительный вид пальцев, иллюзия массивности создается в основном за счет мяса. Кости фаланг, на самом деле, не намного длиннее среднего размера. Пястные кости, которые весьма точно отражают пропорции тела, также нормальной длины. Я бы сказал, что наш загадочный человек имел рост около ста восьмидесяти сантиметров — плюс-минус четыре — и был среднего возраста. Видите эти рубцы?