Неожиданно до него донесся щелчок замка. Он тут же развернулся и выбежал в гостиную.
Карелла увидел, как в дверном проеме возник белокурый гигант. Глаза его были расширены, кулаки сжаты. Этот гигант, безусловно, сразу же разглядел револьвер в руках Кареллы, но в его широко распахнутых глазах не было и тени страха. Он бросился к нему через гостиную.
Карелла моментально оценил ситуацию. Этот громила способен был разорвать его пополам.
Он спокойно направил на гиганта свой револьвер и хладнокровно выстрелил.
Глава 20
Апрель явно сходил на нет. Весенние дожди пришли и прошли, а потом самый неприятный по погодным условиям месяц постепенно совсем угомонился. Скоро и май придет и разукрасит все своими яркими, многоцветными красками весенних цветов.
Приссила Эймс сидела в дежурной комнате детективов в восемьдесят седьмом участке. Напротив неё сидел Стив Карелла.
– Он будет жить? – спросила она.
– Да, – сказал Карелла.
– Очень жаль, – отозвалась она.
– Ну, видите ли, это как смотреть на данную проблему, – сказал Карелла, – Его будут судить и вынесут приговор. В любом случае его ждет смерть.
– Наверное, я была абсолютной дурой. Пора бы уже научиться понимать, как все происходит в нашей реальной жизни. Пора бы уже знать, что никакой любви не существует.
– А вот если вы поверите в это, то вы ив самом деле можете считать себя дурой, – сказал Карелла.
– Нет, мне следовало бы знать об этом, – сказала Приссила, упрямо кивая. – Так нет же. Понадобилось многократное промывание желудка, чтобы помочь мне понять эту простую истину.
– Любовь – это детские сказки, так вы теперь считаете? – спросил Карелла.
– Да, – ответила она и гордо вскинула голову. Глаза её вызывающе сверкнули из-за стекол очков. Но кроме вызова в них таилась и какая-то скрытая мольба.
– Я очень люблю свою жену, – просто сказал он. – Может, все это и детские сказки, но они, право, прекрасно подходят и для взрослых. Не дайте Дональдсону ещё раз обвести себя вокруг пальца. Любовь, поверьте, самое процветающее предприятие Америки. Уж я-то знаю это. – Он улыбнулся. – Я ведь один из держателей акций этой фирмы.
– А я считаю... – глубоко вздохнув, Приссила не договорила. – Во всяком случае, огромное вам спасибо за все. Собственно, именно ради этого я и пришла сюда. Огромное вам спасибо.
– А куда теперь? – спросил Карелла.
– Вернусь домой, – сказала Приссила. – В родной Феникс. – Она немного помолчала, а потом вдруг впервые улыбнулась за все время своего визита. – Там очень много детей, которые продолжают упрямо верить сказкам.
Артур Браун подводил итоги.
– Я просто никак не могу понять, почему столь квалифицированный мошенник, который, работая в паре со своим дружком, за одну операцию добывает от двухсот до тысячи долларов, решил вдруг ни с того ни с сего попробовать свои силы на молоденькой негритянке. Ведь он надул-то её всего на пять жалких долларов. Причем работал он в одиночку, без партнера, рисковал, а выманил у неё всего-то пять долларов!
– Ну? – сказал Хэвиленд.
– Ну это просто выводит меня из себя. Черт побери, даже полицейский имеет право рассчитывать на то, что должна же быть во всем этом хоть какая-то логика, правда? Я прямо так и спросил у Парсонса. Я спросил его, какого черта ему понадобилось обжуливать эту девочку и отбирать у неё её несчастную пятерку. И знаете, что он мне на это сказал?
– Не знаю. И что же он тебе сказал? – спросил Хэвиленд.
– Он сказал, что просто должен был преподать ей урок. Ну, как вам нравится такая скотина? Он, видите ли, счел необходимым дать ей урок!
– Значит, мы теряем в нем великого педагога, – сказал Хэвиленд. – Человечество теряет великого педагога.
– Ну, на это можно смотреть, и по-иному, – сказал Браун. – Я предпочитаю надеяться на то, что тюрьма штата в данный момент приобретает в его лице великого педагога.
– Ну и как? – спросил Клинг в телефонную трубку. – Сработало!
– Да что ты!
– Сработало. Она клюнула на это. Она отпускает меня в образовательный тур вместе с тетушкой, – сказала Клер.
– Шутишь!
– Я говорю совершенно серьезно.
– Значит, мы выезжаем десятого июня.
– Конечно, – сказала Клер.
– У-р-р-а-а! – завопил Клинг.
Хэвиленд резко повернулся в его сторону:
– Да заткнись ты, ради всего святого! Неужели ты не видишь, что человек работает!
Рабочий день, наконец, кончился. Воздух был наполнен смешанным ароматом мая и апреля. Он легонько ласкал щеки, скользил по губам. Карелла шагал по ночному городу, жадно глотая этот веселый опьяняющий напиток.
Когда он отпер дверь своей квартиры, его встретила полная тишина. Он включил свет в гостиной и прямиком направился в спальню.
Тедди уже спала. Он потихоньку разделся и улегся в постель рядом с ней. На ней была пышная рубашка и он, отодвинув в сторону плечико её, мягко коснулся губами теплой кожи. В этот момент луна за окном вышла из облаков и залила всю комнату мягким желтоватым светом. Карелла чуть отодвинулся от жены и недоуменно заморгал глазами. А потом он снова уставился на плечо, все так же недоуменно моргая.
– Черт побери! – пробормотал он. Лунный свет высветил на плече Тедди крохотную черную бабочку.
– Черт побери! – снова прошептал Карелла и крепко поцеловал её, заставив, наконец, проснуться.
Здесь следует заметить, что этот знаменитый детектив так ни на секунду и не заподозрил, что она и не думала спать.