— Ганс, что с Вилхельминой?
Он промолчал, повёл меня в гостиную. Там няня Дарья держала малышку на руках.
— Дарья.
— Григорий, наконец-то.
— Дай-ка её сюда. — Взял Вилхельмину на руки. Вроде, нормальная девчонка. — Так что случилось?
— Кажется, она ослепла, — выдавил Ганс.
— Что?
Я сел на диван, достал фонарик. Посветил Вилхельмине в глаза. Ноль реакции. Щелкнул пальцами у её у уха — моментально дёрнулась, потянулась ко мне.
Ну, ясно. Похоже, не видит.
— Вы её к врачу водили?
— Ещё нет.
— Немедленно к врачу. Я с вами.
— Григорий, а если она и правда не видит? — Ганс выглядел взволнованно.
— Ну, ты же всё равно будешь её опекать.
— Да, но… я хочу, чтобы она была такой, как все. Чтобы бегала, играла. Не хочу, чтобы её жизнь была в темноте.
Он замолк, весь в эмоциях. Я вздохнул.
— Сперва обследование. Потом решим.
Я и Ганс доставили Вилхельмину в больницу. Нас тут же отправили ждать в коридоре, пока её увозили на обследование к офтальмологу. Ну, знаете, в одну из тех стерильно-белых комнат, где делают умные лица и говорят сложными словами. Гансу оставалось только сидеть рядом и нервно постукивать пальцами. Я? Спокойствие самого Будды.
И тут, как водится, появилась Флора, в её фирменном стиле — с удивлением на лице.
— Чего ты тут делаешь? — её взгляд будто сверлил меня. — Неужели снова с пациентом?
— Это ребёнок моего друга, — ответил я, немного устав от её постоянных расспросов.
— Пойдем, поговорить надо, — она потащила меня в сторону.
— Что случилось? — я уже знал, что сейчас начнётся очередной рассказ о её отце-деспоте.
— Как у вас с Памелой?
— Встречаемся, — я пожал плечами. — А что?
— Наш папа, — начала она, — он консервативен. Очень. Он может быть против ваших отношений с Памелой.
Я закатил глаза так, что чуть не увидел собственный мозг. Ну, вот серьёзно? В каком веке её батя застрял?
Флора продолжила:
— Папа властный, разговаривать с ним непросто. Он может начать давить.
— Да хоть танк на меня пускает, — я улыбнулся с явным превосходством. — Мне всё равно, кто против. Даже если это ваш отец.
— Хорошо, — Флора вздохнула. — Надеюсь, ты справишься.
Она ушла, и тут к нам подвалил Ганс. Вечно с вопросами не к месту.
— Чувак, а кто это была? Докторша симпатичная. Ты с ней спал уже?
— Это сестра моей девушки, — я посмотрел на него, как на умственно отсталого. — Успокойся.
— Ладно, ладно, — Ганс вечно включал дурачка. — Я просто волнуюсь.
Спустя час появился врач с анализами, а за ним медсестра с Вилхельминой на руках.
— Господин Ганс, — начал врач, как будто собирался объявить конец света, — у вашей дочери не всё в порядке.
— Что? — Ганс побледнел.
— У неё врождённая гипоплазия сосудистой оболочки. Она не реагирует на свет.
— Оперировать можно? — Ганс схватил врача за руку, будто тот даст ему волшебное решение.
— Она слишком мала для операции. И это врождённое. Не исправишь. К тому же у неё редкая группа крови.
— Что за группа крови? — Ганс паниковал.
— Это редкая группа крови, друг. Очень редкая, — врач говорил спокойно, хотя ситуация была не из простых.
— А дальше? — Ганс уставился на него с надеждой.
— Если хотите, чтобы Вилхельмина видела, ей придётся заменить глаза. Но группа крови настолько редкая, что ждать донора можно десятилетиями.
— Можно купить на чёрном рынке? Миллиарда хватит?
Я, не думая, шлёпнул его по голове.
— Ты тупой?
Доктор покачал головой и ушёл, а я злобно посмотрел на Ганса.
— Ты что, с ума сошёл? Это не бар. Так с врачами не разговаривают. Ещё донесут на тебя.
— За что? Я же просто спросил!
— Ты хоть знаешь, откуда на чёрном рынке органы берутся?
— Нет, откуда?
— Туристов похищают. Потом их находят без почек, печени или глаз где-нибудь в подворотне.
Ганс вытаращил глаза.
— Никогда не покупай органы на чёрном рынке, — сказал я, прищурив глаза. — Серьёзно, ты же не хочешь, чтобы из-за тебя кто-то невинный отправился на тот свет.
Я, как врач, прекрасно знал, насколько жесток этот бизнес. Торговцы органами — это самые беспощадные ублюдки на планете. Им достаточно парочки тысяч баксов, чтобы расчленить человека на запчасти.
— Слушай, Григорий, а что, других вариантов нет? — Ганс всегда был слегка чокнутым, но это не делало его плохим парнем.
Он смотрел на меня с надеждой.
— Оставь её пока в больнице, — отмахнулся я. — Предварительное обследование. Не переживай, диагнозы — они же не всегда точные. Может, просто врачи криворукие.