— Памела, мы уезжаем домой, — тёща тяжело вздохнула.
— Уже? — я удивился. — Может, ещё немного останетесь?
— Не получится, — махнула рукой. — У меня дел полно.
Тесть, конечно, рвался остаться, но когда тёща сказала своё веское слово, сопротивляться было бесполезно. Пришлось собраться и уйти. Вид у него при этом был такой, будто его заставляют шагать на эшафот.
Мы отвезли их в аэропорт. Дорога тянулась в напряжённой тишине, нарушаемой только деланным покашливанием тёщи и тяжёлым дыханием тестя. Когда пришло время прощаться, он неожиданно схватил меня за локоть и потянул в сторону, подальше от всех. Его лицо было красным, губы сжаты в тонкую линию.
— Послушай, парень, брось Памелу. Иначе в следующий раз… — зашипел он, буравя меня взглядом.
Надо же, насколько классический сюжет. Я даже усмехнулся:
— Выбросите меня в море на корм рыбам?
Он нахмурился ещё сильнее, складки на лбу стали глубокими, как трещины в асфальте.
— Да, именно так. И я не шучу.
Я сделал вид, что задумался, и с самым серьёзным видом уточнил:
— Могу помочь с формулировкой. Что-то вроде: «С грузом на шее», а?
— Прекрати, я серьёзно. В пустыне брошу!
— Давайте уже сразу в космос, чтобы наверняка.
Телохранители за его спиной синхронно закатили глаза, явно привыкшие к таким сценам. Один из них осторожно тронул босса за плечо: мол, пора, самолёт не будет ждать вечно.
Памела всё это время наблюдала за нами, скрестив руки на груди. Её взгляд был пристальный, подозрительный, и, честно говоря, немного пугающий.
— Что ты сказал моему отцу? Он выглядел так, будто вот-вот взорвётся.
Я пожал плечами, нацепив самую невинную улыбку:
— Да так, предложил в следующий раз вместе отдохнуть. Но, видимо, ему мои варианты не понравились.
Памела сузила глаза.
— Ты же понимаешь, что он всерьёз может тебя в пустыне оставить?
— Конечно. Надеюсь, выберет место с красивым видом.
Она покачала головой, но я успел заметить, как её губы дрогнули в сдержанной улыбке.
Памелу пришлось подбросить из аэропорта в офис ее работы. Она за рулём — это что-то из разряда фантастики, так что выбора у неё особо не было. Несмотря на то, что ранее я купил ей шикарную тачку.
Машина ровно урчала, солнце заливало улицы густым мёдом. Раздался звонок.
— Григорий, завтра вечером у меня в компании шоу. Хочешь прийти? — голос Ольги был лёгким, почти игривым.
— Какое ещё шоу? — прищурился, перехватывая руль поудобнее.
— Модный показ. Можешь взять свою девушку.
Мода? Не моё. Лучше бы кинчик позырили. Но вдруг Памеле понравится?
— Памела, хочешь на модный показ завтра? Подруга приглашает.
— Конечно! — в голосе послышался азарт.
Ну да, женщины. Им только скажи «новая коллекция», и всё — глаза горят, мысли заняты только платьями, а кошельки дрожат от страха.
— Нам, наверное, надо одеться прилично? — уточнила Памела, бросив на меня быстрый взгляд.
— Думаю, да. Может, за платьем сходим вечером?
— Отличная идея!
Она уже мечтала, прикидывала, выбирала.
Позже зазвонила Ирина, жена Ивана и комендантша тюрьмы.
— Григорий, Филимон Чикатилов уже в тюрьме. Когда хочешь его «навестить»?
Почти подавился воздухом.
— Уже⁈ Я думал, на суд полгода уйдёт.
— Он главарь банды, судьи не стали тянуть. Доказательства были, приговор вынесли быстро.
— На сколько?
— Пожизненно. Без права на УДО.
Чуть нахмурился.
— Шанс выйти есть?
— Теоретически да, — сказала она. — Но не волнуйся. Он столько не проживёт.
Ну да, в тюрьме у него врагов — целая армия. Да и свои могут захотеть, чтобы он там сгнил.
Но этого мало. Чертовски мало. Я не мог просто сидеть и ждать, пока кто-то его прикончит. Это было бы слишком скучно.
Тогда обратился к своим демонам:
— Ребят, а что может быть адски больно, но без следов?
— О, господин! — Лиса Морозка заговорила с азартом. — У меня подруга в Аду, она просто фанатеет от пыток. Может помочь!
— Она сейчас там?
— Конечно. Убей его, и его душа сразу к ней отправится.
Покачал головой. Нет, убивать — слишком просто. Этот маньяк заслуживает кое-что поизощрённее.
Змей Самаэль ухмыльнулся.
— У меня идея.
— Давай.
— Я могу пробудить у него неутолимое сексуальное желание.
Завис на пару секунд.
— В смысле?
— В буквальном, — Самаэль хмыкнул. — Он будет гореть от желания, но не сможет его удовлетворить. Ни с кем. Никогда.
Губы сами по себе растянулись в медленной, хищной улыбке. Но я вздохнул.
— Не, Самаэль, это максимум закуска.
— Пусть он вечно голодает! — предложил Ужора.